На улице зарыдала женщина. Я узнал голос: жена погибшего Свонса. Видимо, ей только что рассказали о трагедии. Её слезы – это вся церемония погребения. Был лоргис, и нет больше. Даже хоронить нечего. С телом уже давно расправились мутанты.

Отец открыл шкафчик, достал бутыль спирта, настоянного на желтом крестоцвете, налил целый стакан и выпил одним махом. Отец любит такую дрянь. От нее он становится сам не свой: разговаривает с кем-то, спорит, ругает невидимого собеседника, а часто и себя клянет за ошибки, плачет, смеется и в итоге падает замертво.

Отец скривился, закусил солониной и стал стаскиваться доспехи. Я кинулся помогать.

Завоняло потом, кровью и гарью.

- Смотрю, ты уровень добавил, - сказал он. – Молодец!

Наконец, грязная рубаха в пулевых отверстиях полетела в кадку для стирки, и я заметил новые шрамы: огромный рубец на плече и порезы на предплечье, в груди два розовых пятна с мой кулак, наверно пули были третьего или даже четвертого калибра, не меньше.

Отец остался сидеть лишь в подштанниках и связке засушенных ушей на шее. С ней он никогда не расставался.

- Это, - я провел пальцами по рубцу, - от топора.

- Не угадал! – засмеялся отец. – Секира.

- Но были же северяне!

- Да. Но этот гад, - отец показал свежее большое волосатое ухо на связке, - был с секирой.

Мы рассмеялись. Это наша игра «Откуда шрам». Правила просты: после каждого рейда отец приносит новые рубцы, и я пытаюсь угадать, как и чем их оставил враг, а после он рассказывает настоящую историю.

- А эти два, - я показал на круглые отметины и задумался.

В дверь постучали.

- Не заперто, - крикнул отец.

Вошла соседка Кларис с горячим чугунком в руках. По дому тут же разнесся ароматный запах тушеной оленины.

- Вот, - сказала она застенчиво. – Ты голоден, наверно, Филс. Я подумала…

- Не стоило волноваться, Кларис… Спасибо… - отец изменился в голосе. - Я очень признателен…

Кларис овдовела несколько месяцев назад. Мужа загрызли мутанты в рейде. У нее остался дом, пятилетний сын и желание вновь выйти замуж. Рядом с ней отец прекращал пить свою настойку. В общем, Кларис мне нравилась. Я ушел, чтобы не мешать.

Утром мы сидели за верстаком для зарядки патронов и набивали пустые деревянные гильзы порохом, вставляли капсюли, забивали пыжи, вставляли пули. Очень интересное занятие.

Надо рассказать немного об оружии и патронах. В далекие времена оружия почти не было. Арениане жили в мире. Вражды между расами или войн за территорию тоже. Органы правопорядка пользовались шокерами. И когда цивилизация рухнула под ударами ракет, все битвы проходили исключительно с помощью примитивного оружия. В ход шли палки, камни и металлические пруты – подарок минувшего. После стали ковать мечи и топоры из ржавого металла погибшей цивилизации, благо его было много.

Но потом вспомнили древние времена, времена желтого металла, когда арениане воевали по-другому. Порох! Порох был изобретен заново. И пошли в ход мушкеты, пушки, бомбы. Примитивно, но шумно, дымно и убойно. А когда какая-то светлая голова придумала забивать порох в оружейное дерево, все изменилось. Это была революция в военном деле! Кстати, оружейное дерево раньше называлось иначе, но кто уже помнит такие мелочи. Оно растет быстро, за счет чего завоевало весь мир. Его ствол – это полые крепкие секции. Они служат идеальными гильзами для пороха и пуль. Калибр оружия был точно зафиксирован и имеет пять номеров: первый, второй, третий, четвертый и пятый. На плантациях оружейного дерева в южных землях работники следят за стволами ежедневно. Они измеряют диаметр, и когда он подходит под один из пяти, ствол срезают, режут на части и сушат.