— Не прикажете ли вина, сударь? — спросил стюард, протягивая ему карту вин.

Вино? С чего бы это вдруг? Уоррен сочувственно и вместе с тем насмешливо взглянул на официанта и потребовал бутылку содовой.

— Мы еще себя покажем! Погодите только! — тихонько прошептал Уоррен. — Непременно покажем!

И Уоррен предался честолюбивым мечтам, свойственным всем молодым людям. Что ж, пусть мечтают! Пусть пылко мечтают, — быть может, сбудется хоть сотая доля их грез.

Уоррен сидел за столом в новом, с иголочки, парижском смокинге от мосье Пело с улицы Ришелье, в безукоризненной сорочке. Несмотря на вихрь поглотивших его мыслей, он с аппетитом съел тарелку черепахового супа и тушеного голубя под соусом из шампиньонов, потом заказал еще заливного карпа с перцем по-венгерски. Уоррен роскошествовал.

За спиной у него раздался девичий смех. Уж не Вайолет ли, не девицы ли Холл? Уоррен обернулся. Незнакомые дамы усаживались за столик. Вероятно, до сих пор они ели в ресторане «Риц» или в своих каютах? Здесь он их не видел. Помнится, он слышал, что банк Холла в последние месяцы понес большие убытки на бирже. Очень хорошо, что девиц Холл нет в ресторане: ему хочется покоя, хочется одному побыть, помечтать.

Внезапно ресторан погрузился в полумрак. Факелы, длинная вереница зеленых факелов заколыхалась в зале, — зрелище было чарующее! Но то были вовсе не факелы — высоко над головой стюарды несли фруктовое мороженое в виде айсбергов, освещенных изнутри электрическими лампочками. Эффект был сказочный — женщины ахнули от восторга.

Уоррен взглянул на часы. Половина девятого. У него еще достаточно времени, чтобы спокойно насладиться мороженым.

Посреди стола, за которым он ужинал, стояли пустые бокалы; они беспрерывно вибрировали и звенели, Уоррен взволнованно прислушивался к их звону; еще несколько минут назад он был едва слышен, а теперь с каждым мгновеньем усиливался.

«Идем неплохо, черт возьми! — подумал он. — Готов держать пари, что они сейчас дадут еще больший разгон».

Ни вечно улыбающийся директор Хенрики, ни этот замкнутый, суровый капитан его, Принса, не проведут. Слышишь звон бокалов? Все ясно, как день.

Он решил послать телеграмму. Он рисковал многим, ну и черт с ним, журналист должен иногда идти на риск! В случае удачи Персивел Белл обещал отправить его в Южную Африку для изучения проблемы: «Белые и черные».

Выйдя на палубу, Уоррен сразу же увидел с правого борта маяк. Это был Бишопс Рок! Сверкающими ножами вонзались в ночь его лучи, на какую-то долю секунды скользящий луч ударил в глаза Уоррену. Сильный попутный ветер растрепал ему волосы; перегнувшись через поручни, Уоррен увидел в льющемся из кают свете кипящую белую пену вдоль вздрагивающего корпуса корабля; слышно было, как она шипит. Да, ход мощный. «Космос» сотрясался от киля до верхней палубы. Машины работали на самых быстрых оборотах.

Уоррен продрог, но был слишком взволнован, чтобы пойти в каюту и надеть пальто.

На черных волнах возник озаренный огнями остров. «Что за остров вдруг?» — удивился Уоррен. Скользя по морю, остров приблизился и на глазах превратился в корабль. Оказалось, это один из комфортабельных американских пароходов. Он быстро разминулся с «Космосом» и через некоторое время, потускнев, словно угасающая рождественская елка, скрылся за горизонтом.