Я еще раз оглядел комнату и понял, что после того как госпожа Йоргос навела в ней порядок, искать какие-либо следы бесполезно. И тут мне на глаза попался большой семейный альбом, обтянутый зеленым сафьяном с бронзовыми застежками. Он лежал на подоконнике. Попросив разрешение у хозяйки, я стал его листать. Сперва, как и во всех альбомах, - фотографии родителей, затем детские снимки супругов, в гимназической форме, в свадебной одежде, потом пошли какие-то новые лица - родственники или приятели. Почти в самом конце одна страница была пуста, фотографию из дугообразных прорезей извлекли, видимо, недавно, цвет картона под нею сохранил свой прежний тон - темносерый, в то время как открытые свету края выгорели, поблекли.
- Госпожа Йоргос, вот здесь была большая фотография. Кто и зачем ее вынул?
- Понятия не имею, - она удивленно смотрела на пустое место.
- А что за снимок?
- По-моему, на память о пикнике у господина Мадера, - подумав ответила она. - В 1914 году уходил на фронт брат господина Мадера. Он погиб через год под Хотином. Господин Мадер в честь проводов брата устроил пикник на своей даче.
- Кто был на этом пикнике?
Она прикрыла глаза, как бы вспоминая, затем сказала:
- Всех не вспомню. Точно помню, что присутствовали господа Пирятинские, Чернецкие, Розенфельды, Муромцевы... Господин Мадер пригласил многих...
По этому перечню я понял, что присутствовали люди одного круга, так сказать клан, промышленно-финансовые отцы губернии.
- Скажите, госпожа Йоргос, а молодежь была на этом пикнике? - спросил я. - Если да, то фотографировались ли они с вами со всеми?
- Со мной на траве в первом ряду сидела дочь господина Чернецкого, справа, - вспоминала она. - Рядом с нею дочь и сын господина Мадера Соня и ее поклонник - молодой адвокат Иегупов Борис Николаевич.
Еще раз окинув взглядом комнату, я понял, что больше здесь делать нечего.
- Вы что, всегда такой молчун? - спросил я Титаренко, когда мы вышли. - У Мадеров молчали, и здесь.
- Не хотел вам мешать.
- ЧК всегда так деликатна?
- Нет, не всегда, - жестко ответил он. - Что вы собираетесь делать дальше?
- Еще раз встретиться с вдовой Мадера. Скажем, послезавтра. Сегодня похороны... Кто-нибудь из врачей осматривал трупы убитых - Чернецкого, Пирятинского, Мадера?
- Да. Доктор Галкин.
- Исай Львович?
- Да. Вы его знаете?
- Знаю. Очень хороший судебный медик. Какое-нибудь письменное заключение его имеется?
- В деле есть. Можете посмотреть.
- Я не хочу ехать в ЧК.
- Вы все время становитесь в позу, Викентий Сергеевич. Время сейчас не то.
- Я и с царской жандармерией старался не иметь отношений.
- Это делает вам честь, - усмехнулся Титаренко. - Хорошо, я привезу вам все бумаги по этому делу.
Вечером я ознакомился с заключением доктора Галкина. Картина складывалась такая: все трое были убиты выстрелами в затылок с расстояния трех-четырех метров, смерть наступила мгновенно; никаких иных повреждений при жизни или после смерти не обнаружено, как и не обнаружено признаков, указывающих, что смерти потерпевших предшествовала борьба или оборона; по отношению к убийце потерпевшие находились спиной; никаких указаний на то, что до осмотра трупов на месте позы их были изменены или что смерть наступила не там, где обнаружены трупы; с момента наступления смерти до осмотра тел на месте прошло в среднем от трех до пяти часов...