– Странная какая-то планировочка, – высказался Олег, после того как они осмотрели все три комнаты и крохотную кухню. – Коридор едва не шире, чем жилые комнаты.

– Главное, решетки в окнах сохранились, а… – Чужинов прервался на полуслове, прыжком подскочил к окну и, выбив стволом обреза стекло, разрядил оба ствола. – Ну вот и еще парочка. Надеюсь, что мир стал немного чище, – усмехнулся он.

– Мир, возможно, да, но воздух точно нет. Столько трупов у самых окон… Они же вонять скоро начнут.

– А ты что, поселиться решил здесь? Так сказал бы сразу, мы бы тебе и получше хоромы подыскали. – Глеб скинул со спины рюкзак, пристраивая его на стол в самой большой комнате, вероятно зале. – На дальнем краю Позднякова дома видел? Настоящие коттеджи. Там и места побольше, и мебель не такая древняя, – указал он подбородком на продавленное кресло у далеко не самого свежего журнального столика.

Судя по обстановке, достаток у хозяев был когда-то даже не средним, значительно ниже. Достаточно заглянуть в холодильник. Сколько тот без электричества простоял, но, когда Гуров открыл из любопытства дверцу, практически и не поморщился: нечему в нем было пропадать. Консервные банки, овощи да сыр с маслом, покрытые зеленым налетом плесени.

– Поселиться не поселиться, но мы теперь как будто бы взаперти.

– Правильнее будет – в осаде, – возразил Глеб. – Хотя согласен: хреновые из нас спасатели. Самих бы теперь кто спас. Ладно, мы уж как-нибудь. Да, кстати, Олег, свари какой-нибудь супчик. Плита газовая, газа, судя по весу, целый баллон, вода у нас есть, тушенка тоже, да и здесь обязательно что-нибудь найдется. Горяченького похлебаем. Скоро темнеть начнет, а в ночь мы отсюда не полезем – себе дороже. Отдохнем, а там, глядишь, какая-нибудь светлая мысль в голову с утра заглянет. Я же пока хорошенько все здесь осмотрю на предмет огнестрельного оружия. Сдается мне, что-то да должно найтись, иначе к чему эта штука? – И он взял с полки секретера, непременно видевшего по телевизору еще поцелуи Брежнева, мерку для пороха.

Кстати, насчет телевизора. Глеб, щелкнув выключателем на стене, чтобы в очередной раз убедиться – электричество не появилось, подхватив магнитолу, еще с кассетной декой, уселся в кресло.

– Музыки душе захотелось? – поинтересовался Олег, заглядывая в комнату.

– Ага, а заодно я бы еще и новости послушал. – Чужинов крутил верньер встроенного в магнитолу радиоприемника, чтобы через некоторое время зашвырнуть ее в угол: на всех волнах лишь шипение да треск атмосферных разрядов.

Вероятно, он перестарался, потому что на грохот в комнату ворвался Олег с карабином наготове, а на кухне что-то зазвенело. Гуров взглянул на Чужинова, затем на валяющуюся в углу магнитолу и промолчал.

Пусть УКВ, но длинные волны способны обогнуть весь мир. И где, спрашивается, «Маяк», «ВВС» или какая-нибудь «Либерти»? Даже если катастрофа коснулась всего мира, прошло достаточно времени, чтобы наладить хоть что-то. Сколько людей на планете сидят в точности так же, как и он, отчаянно надеясь услышать в эфире человеческую речь, пусть и на чужом языке? Так почему же только шипение и треск?