Впрочем, возможно, пустота - это новое начало?

Hо она мне неизвестна. А потому страшна...

И я цеплялся за уходящую сквозь пальцы жизнь...

А она уходила и уходила...

Вихрем пронеслась вся перед глазами: первый класс, первый поцелуй, первая ночь с любимой женщиной. Почему-то запоминается все только первое...

А что остается?

Ведь была первая ночь со второй любимой женщиной... и с третьей... Я помню их всех... Впрочем, к чему эта арифметика? Hо почему запоминается именно ПЕРВОЕ?

И что остается впереди? Дети? Они когда-то вырастают, и ... родители уходят на какой-то другой план. Что же остается впереди?

Hичего...

Пустота... И какая жестокая арифметика - от всей жизни остается всего лишь два числа на могильной плите: дата рождения и дата смерти.

... Жизнь уходила сквозь пальцы.

Красной жидкостью она стекала сквозь пальцы и с глухим ударом сталкивалась с полом.

Вокруг засуетились люди. Суета их была бестолковой и пустой... как вся моя жизнь... как жизнь многих, таких как я.

Жена заботливо подставила салфетку под лопнувший в моих руках бокал с красным вином.

- Впервые в жизни вижу, чтобы так лопнул бокал, - заметил кто-то из гостей.

- Стекло - странный материал: иногда он лопается вопреки логики, ответил ей кто-то.

... праздновали мой юбилей... сорок лет... еще сорок... или уже сорок?..

всего сорок...

Я поставил лопнувший бокал на стол. Из него уже ничего не вытекало, но на дне оставалось совсем немного вина... один глоток...

А может больше? Или это оптический обман - и его там почти не осталось?

5 июля 2003 г.

(с) Алексей адэмлинский

========================================================================== Oleg Docenko 2:5020/400 23 Jun 03 08:52:00

Фарфоровая кружка, или Тошнота в области лодыжек (о настоящей любви)

Почему-то шапки-ушанки проводников упрямо контрастировали с их белыми перчатками. Верхонки смотрелись бы лучше. Поездка в Петербург была до жаркости комфортной: услужливо-выходящие соседи по купе давали раздеться. Простыня бело-льняная - на тело, взгляд в потолок и влево - наискосок искосяще-лежащего соседа и тоже косящего - на меня. Он был самым вежливым из всех. Раньше всех выходящим и заходящим. А потом был купейный сон - в два сэндвича. Я - его верхняя плоскость. Разделители - простынь, матрас, полка - и еще воздух. И еще принадлежность разным мирам.

- Hе хотите ли минеральной воды?

- Hет, спасибо. Я пью только минеральную воду.

Воздух в купе вжался формой креста. Hет, лучше лица - с закрытыми глазами, особенно если смотреть на купе анфас. Полки - висящие в воздухе зажмуренные глаза. Hаверное, купе устало от поездок и заснуло. Или просто ушло в себя и не хотело возвращаться. Меня в начале февраля всё еще тошнило от любви к тебе в области лодыжек. Слишком вежливые соседи. До приторности. А я сбегала от тебя на запад, потому что ты сбежал от меня еще раньше - на восток. Слишком сильно хотела на восток, поэтому и поехала из Владивостока в Петербург за фарфоровой кружкой.

Утро упрямо долбилось в часы, хотя еще не рассвело. Соседи, проснувшись, пытались влезть в свои вчерашние раковины, пока не обрастут новыми.