Даже саламандры с изумлением смотрели на то, как существо, только что доставлявшее им огромные хлопоты, вдруг обратилось в ничто.

Что уж говорить про наших морячков! На лица команды и солдат вернулась печать отчаяния. Как видно, после такой выходки тварей никто уже не ждал от судьбы совершенно ничего хорошего.

– Со святыми упокой, – сказал дядя Вова тихо. – Тутси, ты был настоящим мужиком… Без всяких этих вот… преувеличений.

Я кивнул старшине. Голем, конечно, никогда не вызывал у меня особых симпатий. Но ведь это был наш голем! А наших жаль по определению. Даже когда у них глаза как пуговицы.

На борту галеаса «Голодный кракен»

Жемчужное море

К счастью, у нас имелся второй пулемет.

Не теряя ни секунды – сколько их уже было потеряно! – мы развернули «Утес» в сторону трех саламандр-колдуний, которые только что уработали Тутарбана, и разнесли их на куски длинной очередью.

Вместе с ними пострадал огромный кусок фальшборта и еще четыре обычных саламандры с баграми.

Это деяние вновь склонило чашу весов в нашу пользу. Оставшимися прошмандовками занялся Кадам – свирепый, как все демоны ада, – а к нам подскочил бледный и расхристанный штурман Рахбар. Его скулу пересекала свежая рваная рана.

– Вы всегда вызывали мою симпатию, огнеборные Сергей и Владимир, – обратился к нам Рахбар, приглаживая всклокоченные волосы. – Поэтому мне хочется, чтобы вы спаслись. Шлюпка – вон там, под кормой подвешена.

– Спасибо, конечно, – бросил я. – Но неужели все так плохо?

– Ничего худшего еще не случалось в моей жизни! – с угрюмой страстностью воскликнул Рахбар. – Вы разве не видите?! У них еще три кашалота! И каждый дочерна облеплен наездниками!

Мы с дядей Вовой посмотрели туда, куда указывал штурман.

И действительно, черт возьми!

В кипении белых бурунов к нам приближались три исполинские туши. Они двигались к нам со стороны двух тонущих кораблей. Да-да, и «купец», и корабль сопровождения с золотыми парусами под командованием капитана Нура – оба терпели бедствие.

Похоже, их подводную часть никто не удосужился обшить медью. А значит, те удары из-под воды, нанесенные кашалотами, которые наш «Кракен» выдержал с честью, стали для них роковыми.

Я заметил, что дядя Вова не на шутку обозлился.

– Вот же суки! Портят казенное имущество! Душегубствуют! – прошипел он, вслед за чем прибег к излюбленной тактике: обрушил поток крупнокалиберных пуль на крутой лоб ближайшего кашалота.

Увы! То ли дело было в какой-то магической защите, то ли у данной особи обработка болевых ощущений отсутствовала напрочь, но кашалот продолжил переть прямиком на нас, хотя потоки крови и жира, хлынувшие из-под продырявленной шкуры, уже залили всю его тупую морду.

В полукабельтове от нас тварь ускорилась и, бешено колотя хвостом, вышла из воды на треть корпуса. Так что теперь на нас перла невиданная глиссирующая торпеда!

Ох и страшное это было зрелище!

Дядя Вова продолжал строчить, посылая десятки пуль в приоткрывшееся брюхо. Но, увы, что результат стрельбы был по-прежнему разочаровывающим.

Скажу без ложной скромности – ситуацию спас я.