Похоже, эта дрянь, поймав ее, опутала и потихоньку переваривала. А тем временем, приняв ее облик, попыталась приманить следующую жертву.

Я тихо, сквозь зубы, выругался. Очень хотелось вернуться обратно и вырезать эту заразу клинком под самый корень, нашинковать на мелкие кусочки. А лучше бы, конечно, выжечь чем-нибудь вроде напалма.

Ладно, это все эмоции. Эта хреновина опутала уже половину здания, ей даже мой джедайский клинок – как слону дробина. Надо лучше выбираться отсюда, и побыстрее. Тем более что и наверх, и вниз дорога совершенно свободна. Грибницы нет, другим монстрам вроде как и спрятаться-то негде.

Сначала все же выберусь на крышу. Здание достаточно высокое – четыре этажа, но если сравнивать с жилыми застройками, то, пожалуй, выше стандартной девятиэтажной панельки. Плюс еще и стоит на возвышении. Отсюда должен быть неплохой обзор.

Выход на крышу оказался заперт, но я аккуратно провел клинком по щели вдоль дверного полотна, срезая язычки замка. Оказавшись снаружи, невольно вздохнул с облегчением – будто из-под воды вынырнул. Воздух здесь был свежим, прохладным, ветер приятно обдувал лицо, неся с собой мелкие капли дождя. Небо все еще было сплошь затянуто жутковатыми багрово-синими тучами.

Обзор отсюда и правда оказался неплохой, по крайней мере на ближайшие окрестности, но из-за пасмурной погоды горизонт тонул в какой-то невнятной серой дымке. Да и вообще было подозрительно темно, будто уже спускались сумерки. Неужели я столько времени потерял в сером мире? Зар-раза!

Я снова вспомнил о Лиске, и на душе кошки заскреблись. Я теряю время.

По железной лестнице я поднялся еще повыше, на какую-то техническую пристройку – кажется, над шахтами лифтов. Достал из рюкзака бинокль, повозился с настройками. Так, знать бы еще, где север… В охотничьем магазине мне попалось несколько компасов, но все оказались нерабочими – стрелки у них бешено крутились то одну, то в другую сторону, как на проклятом артефакте Джека Воробья.

Простите. Капитана Джека Воробья.

Я медленно завертелся на месте, глядя то в бинокль, то поверх него. И вдруг замер, невольно мотнув головой.

Да, кажется, это оно. И теперь я понял, почему Шаль настаивал на том, что мне лучше посмотреть на это самому. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Правда, я что угодно ожидал увидеть, но не это.

– Какого… хрена?! – невольно прошептал я, плотнее прижимая к коже мягкие резиновые ободки окуляров бинокля и подкручивая фокусирующее колесико.

В этом городе я родился и прожил большую часть жизни, не считая периодов, когда уезжал путешествовать. Я неплохо знаю окрестности, да и нет у нас тут поблизости ничего примечательного. Обычная средняя полоса. Река, холмистые равнины кругом, перемежающиеся с березняком и небольшими озерами.

Но сейчас на горизонте, хорошо заметная даже сквозь дымку непогоды, высилась темная громада мрачного горного хребта, похожего на зубья необъятной каменной пасти.

Подниматься на вершину зиккурата приходилось по винтовой лестнице, которая быстро начала казаться бесконечной. Ступени ее были сложены из крупных блоков афтарда, ребра их уже изрядно разрушились от долгого использования, так что ступать нужно было осторожно, чтобы не споткнуться. Увы, лифтов здесь не было, да и быть не могло – зиккурат не защищен радиумным куполом, а в такой близости от Пасти все мало-мальски сложные механизмы быстро выходят из строя. Особенно сейчас, в начале очередной Жатвы.