Было тихо, но через пару минут стало понятно, что торговый центр не так пуст, как показалось поначалу. Взгляд изредка цеплялся за мелькающие на смежных этажах серые тени. Выжившие? Чудовища? Мародеры? Просто случайные люди, забредшие сюда уже после бури? Пока непонятно. Но по возвращению в реальный мир надо быть настороже.
На верхних этажах, на удивление, было спокойно – за все время я не засек ни единого движения. Только сами черные корни, опутывающие потолок здания, пульсировали и извивались, расползаясь все дальше. Но происходило это очень медленно, и заметить это можно было, только если долго приглядываться.
Время в сером мире текло непредсказуемо, и в этот раз у меня даже часов с собой не было, чтобы хоть на что-то ориентироваться. Но я решил подождать, пока хватит терпения. Пусть преследовавший меня арран свалит подальше.
Я замер, медленно и глубоко дыша, погрузившись в чуткую медитацию. Обычно в таком состоянии нужно прикрывать глаза, но здесь этого сделать не получалось. Стоило сомкнуть веки – как начинало казаться, что где-то совсем рядом кто-то есть. Боковым зрением я постоянно ловил какое-то смутное движение то слева, то справа. Но стоило повернуться – как все исчезало. Скорее всего, это просто глюки, иллюзии. Одна из раздражающих особенностей серого мира. Если сосредоточиться, ее вполне можно игнорировать. Вот еще бы что-то сделать с нарастающим чувство тревоги…
Раз. Два. Три. Четыре.
Жили мошки на квартире…
Еще один медленный глубокий вдох – и ненужные эмоции постепенно улеглись. Работает! Ну, хоть что-то не меняется.
За свою жизнь я перепробовал множество духовных практик – начиная от банальной йоги и цигуна и заканчивая осознанными сновидениями и перуанскими ритуалами с распитием аяуаски. Со стороны могло показаться, что я здорово сдвинулся на теме эзотерики. Но на самом деле я с детства был рациональным до мозга костей, и весь мой интерес к подобным вещам носил сугубо практический характер. Так же как и занятия единоборствами, к слову. Главное, что меня в них интересовало – это развитие самодисциплины и контроль над собственным телом. Спортивные достижения мне были безразличны. Я и в соревнованиях-то участвовал только потому, что схватки с реальными противниками – это тоже отличный способ научиться контролировать свое поведение в стрессовой ситуации.
Все это для меня было способами борьбы с одолевающими меня приступами. В первую очередь, конечно, с провалами в серый мир. И этот вопрос мне удалось закрыть надолго. Впрочем, помимо провалов, меня всю жизнь преследуют хоть и менее серьезные, но тоже весьма неприятные явления. Ночные кошмары. Редкие, но очень реалистичные слуховые и зрительные галлюцинации. Периоды паранойи и других навязчивых состояний.
Проще всего было бы признаться себе в том, что я… мягко говоря, не в себе. И одно время я даже шел по этому пути и пытался прибегнуть к врачебной помощи. Однако опыт общения с мозгоправами оказался непродуктивным и, к счастью, недолгим. Я быстро понял, что это тупик. И что помочь себе могу только я сам. Как Мюнхгаузен, вытаскивающий себя за волосы из болота.