В зале морга больше никого не было. Ну, точнее, больше никого живого. Снаружи не доносилось никаких звуков. Буря утихла? Хорошо бы. Надо выбираться отсюда. Добраться до своих вещей, до телефона, позвонить Ольге, спросить, узнать, как они там с Лиской…

Я невольно вздрогнул и поежился – частично от холода, но больше из-за мыслей о дочери. Успели ли они с Ольгой укрыться? Или, может, их вообще все это не коснулось? В глубине души до сих пор хотелось верить, что все это – лишь сон или бред после наркоза.

Но вряд ли. Все взаправду. И даже этот вот странный тип передо мной – точно реален.

Незнакомец молчал, разглядывая меня с неприкрытым любопытством и продолжая держать бутылку в вытянутой руке. Улыбка его была открытой, обезоруживающей. Хотя сам он производил какое-то двойственное впечатление. Я его поначалу за бомжа принял из-за потертого плаща. Но, похоже, ошибся.

Постарше меня. Лет, наверное, сорок пять – пятьдесят. Взъерошенные черные волосы с проседью, короткая бородка, обрамляющая породистое холеное лицо. Нос с горбинкой, изящный росчерк бровей. Такое лицо больше подходит какому-нибудь аристократу.

– Вы кто такой вообще? – спросил я, наконец, принимая из его рук бутылку.

– О, просто уставший скиталец. Я не хотел тебя напугать.

– Да я и не боюсь, – буркнул я и сделал осторожный глоток.

Вино. Судя по ярко выраженному букету – красное, с добавлением каких-то пряностей. Я сделал еще пару больших глотков и чуть не причмокнул от удовольствия. Не очень разбираюсь в алкоголе, употребляю редко. Но уж точно не пил ничего вкуснее.

Я с трудом оторвался от бутылки и вернул ее незнакомцу.

– Нет, нет, оставь себе, – отмахнулся он. – Тебе еще пригодится.

– Спасибо. Так кто вы? Имя-то у вас есть?

– Имя? – рассеянно переспросил он. – Да, конечно. Сколько угодно имен. Но большинство из них ничего тебе не скажет. К тому же, неужели это действительно то, что тебя сейчас интересует больше всего?

– И то верно, – осторожно проговорил я, делая еще один глоток из бутылки. Покосился на дверь в дальнем конце зала. Я ведь запирал ее. Обе двери. Или тут есть еще входы?

Мужик в плаще неотрывно смотрел на меня, разглядывая, будто диковинное насекомое. Взгляд был вроде бы и не враждебный, но какой-то… нездоровый. Еще и глаза разного цвета, я только сейчас заметил эту странность. Правый глаз темный, почти черный, левый – почему-то зеленый.

Кажется, у него с головой не совсем в порядке. Какой-то городской сумасшедший?

– Вы знаете, что творится там, снаружи? – спросил я. – Буря уже утихла?

– Да, почти полностью. Первые часы жатвы самые жуткие. Оно и неудивительно. Ткань мироздания трещит по швам под натиском слепого пожирателя, – он неодобрительно покачал головой и цокнул языком. – Они думают, что приручили его. Что используют его силу в своих целях. Но когда-нибудь они доиграются.

Блин, да что ж ты такое несешь? Точно какой-то сумасшедший. Остается надеяться, что не буйный.

С психами, насколько я знаю, лучше вести себя осторожно, делая вид, что все в порядке. И пытаться вывести их на разговор о чем-то конкретном, приземленном. Поэтому я снова вернулся к теме бури, но перефразировал вопрос.