В мае 1953 года Гиббон прооперировал Сесилию Баволек, 18-летнюю первокурсницу. При ее рождении родителям сообщили о возможном наличии у младенца сердечной патологии, поскольку у девочки прослушивались шумы, однако она нормально развивалась и долгое время не нуждалась ни в каком лечении. Состояние девочки ухудшилось в 15 лет, и в течение следующих трех лет она регулярно поступала в больницу из-за проблем с дыханием, повышенной утомляемости, скопления жидкости и других симптомов. Ей поставили диагноз «дефект межпредсердной перегородки», хотя дефект межжелудочковой перегородки тоже не исключался. Гиббон согласился с диагнозом, и Сесилию подключили к аппарату искусственного кровообращения в операционной. Гиббон вошел в ее увеличенное сердце через правое предсердие и действительно обнаружил дефект межпредсердной перегородки. Он осмотрел желудочек и не нашел там никаких патологий. Он аккуратно зашил предсердие, а затем закрыл сердце. Сесилия была подключена к аппарату на протяжении 26 минут.
В июле того же года Гиббон провел еще две операции на открытом сердце. Его пациентками стали 5-летние девочки. Первой поставили правильный диагноз «дефект межпредсердной перегородки», но после операции ее сердце было настолько слабым, что Гиббон не мог отсоединить ее от аппарата искусственного кровообращения. Он четыре часа пытался помочь ребенку, но в итоге сдался, и девочка умерла. Вскрыв сердце второй пациентки, он обнаружил сразу дефект межпредсердной перегородки, дефект межжелудочковой перегородки и открытый артериальный проток. Он попытался исправить все три патологии, но кровотечение было слишком сильным, и девочка скончалась на операционном столе от кровопотери.
Гиббон решил, что с него хватит. Он объявил мораторий на использование аппарата и больше никогда не возвращался к кардиохирургии. Это шокировало других кардиохирургов того времени. Как мог человек, потративший более 20 лет на создание аппарата искусственного кровообращения и готовый вот-вот взойти на Эверест, все бросить в относительно молодом возрасте 49 лет? Учитывая, что он сдался, не превратив экстракорпоральное кровообращение из концептуального успеха в клиническую реальность, заслуживает ли он звания отца искусственного кровообращения и хирургии на открытом сердце?
Гиббон продолжал делать торакальные[81] и абдоминальные[82] операции в Джефферсоне, а в 63 года ушел на пенсию. У него было множество других интересов, включая поэзию, рисование, путешествия и, разумеется, любимую семью. Он оставил развитие аппарата искусственного кровообращения другим, преимущественно Лиллехаю и Джону Кирклину из клиники Мэйо[83]. Кирклин посетил Гиббона в 1952 году, так как хотел создать собственную версию аппарата. Гиббон послал Кирклину чертежи, и с помощью инженеров из IBM и Мэйо в аппарат были внесены изменения. Кирклин пошел вперед и в 1955 году рассказал об относительно успешных испытаниях аппарата на восьми пациентах. Четверо выжили.
Лиллехай понимал, что перекрестное кровообращение перестанет применяться, как только аппарат искусственного кровообращения зарекомендует себя на рынке. Лиллехая не устраивали сложность аппарата и его высокая стоимость. В 1954 году Ричард де Уолл, присоединившийся к команде, решил разработать более простой и недорогой аппарат. Его стратегия оксигенации крови состояла в создании резервуара для крови, внизу которого пенился кислород. Это было легко и эффективно. В мае 1955 года Лиллехай успешно применил такую машину.