Но Барон вел себя безупречно. Лапы вытер в прихожей о коврик сам и без лишних уговоров.

Прозвучала команда:

– Лапы!

И Барон тут же послушно плюхнулся, протягивая правую переднюю лапку.

– Не лапу, а лапы! – со значением повторил хозяин, и Барон тут же опомнился, лапу опустил, сам вскочил, и принялся с таким рвением шаркать всеми четырьмя лапами по половичку, что казалось того и гляди сотрет себе подушечки в кровь.

Даже наблюдающая за этим действием баба Галя и та умилилась:

– Ишь ты! Собака, а гигиену понимает.

Саша потом немного помог собаке, протер чистой влажной тряпкой, и оказалось, что грязи с Барона никакой нет.

Барон тут же побежал со всеми знакомиться. И первой на его пути оказалась баба Галя, которой пес подсунул свою голову.

– Надо же, – удивилась баба Галя, погладив собаку. – А шерсть-то какая шелковистая!

– И немудрено! Барон сегодня целое утро в снегу купался. Поваляется, отряхнется, пробежится и снова в сугроб. Бух! И давай в снегу елозить. Так что, если какая пыль или грязь и была, то вся давно в снежку осталась, а сам он чистый. И вообще, псиной от этой породы не пахнет. Можете сами понюхать.

Баба Галя нюхать собаку отказалась, а остальные понюхали и пришли к выводу, что пахнет от Барона печеночным паштетом, заливным из щуки и еще немножко булочкой с маслицем и корицей, а вот псиной точно не пахнет.

После того как Барон безукоризненно выполнил несколько команд, баба Галя окончательно прониклась к собаке симпатией и покормила Барона со стола курятиной и сухариками из салата. Пыталась угостить грибками, но Марине удалось ловко переключить внимание старухи на практическую пользу, которую может принести Барон.

– Баба Галя, ты еще не знаешь, что на ужин у нас куропатки будут!

– Что же он у тебя, охотник? – заинтересовалась старуха у Саши. – И на охоту с ним пойдешь?

– Если в ваших местах зайцы или глухари с тетеревами еще остались, добуду. За этим и приехал.

Баба Галя обрадовалась:

– Ну, приноси добычу. Помню, мой старик на охоту часами снаряжался, а потом мы с ним еще весь вечер и следующий день уток да гусей смолили да щипали. Добытчик был!

Вспомнив о покойном супруге, бабе Гале взгрустнулось. Она выпила рюмочку за помин души своего Степушки и пошла отдыхать. А молодежь еще долго сидела и болтала о всякой ерунде. Заняться было особенно нечем, Интернет пропал, связь брала еле-еле. Спасибо, что хоть электричество пока что держалось.

– В прошлом году почти два дня без света сидели. Бобры с голодухи или от шалости столбы линии электропередач подгрызли, они попадали, провода оборвали.

– Вот кого подстрелить бы не мешало, – сказал Слава. – И шуба, и мясо!

– Скажешь тоже, мясо! Разве бобров едят?

– Еще как едят! Прекрасное у них мясо. Они в монастырской кухне почетное место занимали, потому что раньше считалось, что бобры – это не животные, а нечто вроде рыбы. Живут-то они в воде, да и хвост у них голый. Их в пост в пищу разрешалось употреблять. А из хвостов заливное готовили, тоже за милую душу с картошечкой и хреновухой идет!

Снегопад прекратился ближе к вечеру. Солнце уже садилось, но Таня все же решила выйти на прогулку.