Она ждала чего-то. Чего? Кого? Нет-нет, это все лишь пустые мечтания. Увы, чудес не бывает и желаемое неосуществимо. Остается лишь дарить светские улыбки, благодарить обязательных гостей за очередные подарки и комплименты. И делать то, что должно. А там будь что будет.
Иоланда распахнула окно. Вокруг дворца раскинулся ночной Рим. Кое-где не спали, где-то играла веселая музыка, звучали голоса и доносился женский смех. Под стенами дворца прохаживались часовые. Через площадь проехал одинокий автомобиль и скрылся в темноте улиц. Все как всегда, ничто не ново под луной и ничто не вечно. Даже Вечный город.
Она любила этот город. Его улицы и площади, его памятники и его живых обитателей. Ей нравилась академическая тишина музейных залов и шум народных гуляний, едва освещенные ночные улицы и ярко залитые средиземноморским солнцем районы, покой прекрасных садов в тенистых двориках и четкий шаг военных парадов, когда десятки тысяч римлян радостно приветствовали своих солдат во время празднований или провожая их на войну.
Вот и сейчас, глядя на залитые серебристым лунным светом крыши, она любовалась своим городом. Любовалась и знала, что когда-нибудь, через пару-тройку лет, придется ей покинуть свою родину и отправиться куда-то далеко, в чужие края. Такова судьба и таков долг всякой принцессы, особенно если она старшая в роду, – выйти замуж за иностранного принца или короля и переехать в чужую столицу, в чужую страну.
Да, будь законы ее родины иными, то она, как старшая, должна была бы наследовать трон, но законы Итальянского королевства не оставляли ей выбора – только чужбина. Она прекрасно знала, что у отца есть специальные люди, которые занимаются вариантами будущего итальянских принцесс и принцев. Работа велась скрупулезная и ничего не оставляла на волю случая или какой-нибудь влюбленности. Все возможные кандидаты были взяты на учет, на каждого наверняка составлена целая кипа всяческих бумаг, со всем возможным тщанием изучаются все моменты, начиная от болезней, встречающихся в роду, заканчивая политическими выгодами для королевства. Причем, как показал печальный пример предыдущего русского царя, вопрос болезней наследника престола может подкосить даже самую могущественную державу. Не говоря уж о том, что вряд ли это принесло счастье семье…
Иоланда вздрогнула, отгоняя от себя страшные мысли, как будто само воспоминание об этом могло навлечь на нее какое-то скрытое ужасное проклятие, словно червь, вползающий даже не в душу, а в самою судьбу ее.
Глупости, суеверие. Наверняка отец посмеялся бы над ее страхами. И он бы, наверное, тоже посмеялся… Или нет? Ах, глупышка-глупышка, он, вероятно, и не помнит о тебе! Но как же хочется верить, надеяться и… ждать…
Стол. Трепетные пальцы нащупали в тайнике белый конверт. Остается лишь расправить его на подоконнике. Впрочем, зачем ей свет? Она же и так наизусть знает в этом письме каждую черточку и каждую запятую. Но как же томят сердце едва различимые в лунном свете строки…
Ночь. Римская ночь. Спит Вечный город. Но не спит она. Вероятно, уже скоро утро. Скоро наступит день. Ее день. Ее.