Аромат корней не ускользнул от обоняния бобров, они явились толпами, и было весело глядеть, как они возвращаются в свои жилища с душистыми корешками в зубах.

Больше мы ничем не могли побаловать наших бобров, хотя берегли их, как сокровище, зная цену чудесному меху. Убить бобра или употребить его мясо в пищу нам казалось кощунством.

К тому же мы не собирались терпеть недостатка в дичи, так как на влажной земле повсюду виднелись отпечатки копыт оленей и других животных.

Покуда мы строили дом, запас лосиного мяса подошел к концу, и мы решили предпринять большую охоту. На эту охоту мы также смотрели как на разведочную экспедицию: ведь до сих пор нам была знакома часть лощины, непосредственно примыкающая к жилью. В охотничий «отряд» вошли только я и мальчики; Куджо остался дома со своим длинным копьем – охранять от всяких напастей женское население.

Закончив сборы и прихватив карабины, мы выступили верхней тропой. Проходя под большими деревьями, мы видели множество белок: они сидели, поджав лапки, как обезьяны, грызли миндаль; одни резвились, как щенята, другие прыгали с ветки на ветку; стремительностью своей они напоминали скорее птиц, нежели четвероногих. Белки, карабкаясь на дерево, садились обычно на противоположную нам сторону, считая ее более безопасной. Но иногда любопытство пересиливало страх, и на первой или второй ветке снизу белки задерживались, украдкой на нас озирались и распускали веером пушистые хвосты. Ничего не было легче, как подстрелить их; но я строго-настрого приказал мальчикам не тратить ни одного заряда на дичь мельче лося или оленя.

Поднявшись над потоком на высоту километра, мы заметили, что чаща постепенно редеет. Появились прогалины. В таких местах должен водиться олень: здесь он чувствует себя уверенней, чем в сплошном лесу, где ему грозит неожиданное нападение барса или кугуара.

А вот и свежие следы! Скорее отпечатки кабаньих, чем оленьих копыт, но размерами приближающиеся к следам лося.

Мы продвигались с осторожностью, укрытые лиственной завесой. Наконец в просвет деревьев мы увидели лужайку, более обширную, чем все прежние. Бесшумно прокравшись к опушке, мы, к великому нашему удовлетворению, обнаружили мирно пасущееся стадо.

Животные эти, несомненно, принадлежали к семейству оленей; об этом говорили их длинные точеные ноги и большие ветвистые рога; но они отличались и от обычного типа оленя, и от лося; размерами они превосходили рыжего или пегого оленя, сложением и шерстью почти не разнились от него. Своеобразны были их уши и хвосты: уши длинные, как у мулов, достигали почти половинной высоты рогов; хвосты были короткие и пушистые, с белыми концами, но у основания и посередине цвета вороньего крыла. Черные крапины были разбросаны по крупу, и такие же полосы шли от шеи к лопаткам; два черных кольца – вокруг ноздрей. Все эти черты несвойственны вирджинскому или английскому оленю.

Я кое-что читал об этих животных, малоизвестных зоологам и называемых «чернохвостыми оленями Скалистых гор».

Однако мы не увлеклись наблюдением: слишком горячо было желание подстрелить дичь. Но как приблизиться к ним?