Сэмвел Тарли ожидал их в старой конюшне, устроившись в сене. Тревога помешала ему уснуть. Поднявшись, толстяк отряхнулся.

– Я… я рад, что они нашли тебя, Джон.

– А я – нет, – сказал Джон, спешившись. Пип соскочил с коня и с отвращением поглядел на светлеющее небо.

– Пригляди за конями, Сэм, – сказал невысокий юноша. – Впереди целый день, а мы даже не вздремнули по милости лорда Сноу.

Когда день забрезжил, Джон, как всегда, направился прямо в кухню. Трехпалый Хоб, ничего не говоря, выдал ему завтрак для Старого Медведя. В тот день это были три бурых яйца, сваренные вкрутую, поджаренный хлеб, кусок ветчины и чаша сморщенных слив. Джон направился с пищей в Королевскую башню. Мормонт сидел возле окна, лорд-командующий писал. Ворон расхаживал взад и вперед по его плечам, бормотал:

– Зерна, зерна, зерна…

Когда Джон вошел, птица вскрикнула.

– Оставь еду на столе, – сказал Старый Медведь, поглядев на него. – И налей пива.

Открыв ставни, Джон достал бутыль с пивом, стоявшую снаружи на подоконнике, и налил в рог. Хоб дал ему лимон, еще холодный после Стены. Джон раздавил плод в руке, сок побежал по его пальцам. Мормонт каждый день пил пиво с лимоном и объявлял, что именно это позволило ему сохранить зубы в целости.

– Вне сомнения, ты любил своего отца, – сказал Мормонт, когда Джон принес ему рог. – Нас губит именно то, что мы любим. Помнишь, я уже говорил тебе это?

– Помню, – угрюмо сказал Джон. Он не хотел разговаривать о смерти отца, даже с Мормонтом.

– Постарайся не забыть этих слов. Жестокую истину труднее всего принять. Подай-ка мне тарелку. Опять ветчина? Ладно. Ну и вид у тебя сегодня. Ночная езда-то утомляет.

Горло Джона пересохло.

– Вы знаете?

– Знает, – отозвался ворон с плеч Мормонта. – Знает.

Старый Медведь фыркнул:

– Неужели ты считаешь, что меня выбрали лордом-командующим Ночного Дозора за то, что я туп, как полено? Эйемон сказал мне, что ты уедешь. Я ответил ему, что ты вернешься. Я знаю своих людей. Честь заставила тебя ступить на Королевский тракт, честь и повернула назад.

– Это сделали мои друзья, – проговорил Джон.

– Разве я сказал – твоя собственная честь? – Мормонт поглядел на тарелку.

– Они убили моего отца, и вы ожидаете, что я буду сидеть здесь?

– Откровенно говоря, мы ожидали, что ты поступишь именно так. – Мормонт взял сливу, выплюнул косточку. – Я приказал следить за тобой. Люди видели, как ты уезжал. Если бы не твои братья, тебя бы перехватили по пути другие – на этот раз не друзья. Разве что у твоей лошади есть крылья, как у ворона? Или все-таки есть?

– Нет. – Джон ощущал себя круглым дураком.

– Жаль, такая лошадь пригодилась бы нам.

Джон выпрямился. Он сказал себе, что умрет с честью – по крайней мере на это он способен.

– Я знаю, какое наказание положено за дезертирство, милорд. Я не боюсь умереть.

– Умереть! – отозвался ворон.

– Не побоишься и жить, я надеюсь, – проговорил Мормонт, отрезая кинжалом кусок ветчины. Подав мясо птице, он сказал. – Ты еще не дезертировал… пока. Ты стоишь передо мной. Если бы мы казнили каждого парня, который ночью удирал в Кротовый городок, то на Стене давно уже остались бы одни только призраки. Но ты, наверное, надеешься бежать завтра или через две недели, так? Ты на это надеешься, парень?