Катюшка…

Славка вздохнула, и Далила, преданно глядя на нее, заскулила – то ли сочувствие выразила, то ли про конфету обещанную напомнила.

– Дану ждем, – сказала Славка собаке и сняла варежку, чтобы достать и развернуть карамельки – иначе псины их слопают и с бумажкой, и с варежкой. – Дана, спокойно! Сидеть! Молодец, на конфетку. – Она прицепила собачий ошейник на карабин второго поводка и повернула к дому.

Сначала к дому хозяина собак, разумеется. До него шесть кварталов. Мимо Петропавловской церкви, мимо старого Летнего театра, где когда-то выступали Федор Шаляпин и Фаина Раневская.

Малаховка – место интересное, с историей. Сто лет назад здесь работал Марк Шагал – один из самых известных представителей художественного авангарда двадцатого века…

Зачем она себе об этом напоминает? Чтобы увериться, что не слишком низко пала? Не вывалилась из обоймы, осталась в культурном кругу…

Осталась, да. А как же! Преподает в местном Доме культуры, его здесь называют просто клуб, учит бодрых пенсионеров плясать бачату и сальсу. Бодрым пенсионерам почему-то очень нравятся латиноамериканские танцы. Должно быть, напоминают им о временах относительной молодости, совпавших с расцветом мексиканских мыльных сериалов…

Славка помнила те сериалы, вернее, реакцию на них бабушки. Бабушка, интеллигентная старушка, своего интереса к судьбам Изауры и Марианны стеснялась, но слегла с сердечным приступом, когда злодей дон Леонсио сжег свою добрую супругу Мальвину. Еле откачали тогда бабушку, очень плохо ей было…

А у Славки никакого сердечного приступа не приключилось ни тогда, когда ее бросил муж, ни потом, когда случилась эта мерзкая и грязная история со школой.

В один день она – ба-бах! – превратилась из уважаемого человека, директрисы престижного учебного заведения, в презренное чудовище. В монстра, в циничную дрянь, превратившую храм Терпсихоры, приют спокойствия, трудов и вдохновения юных танцовщиц в гнездо разврата.

Именно так написали в газетах, Славка запомнила. «Циничная дрянь», «гнездо разврата», «бордель за кулисами», что там было еще? А, почти смешное «оборотень на пуантах». Это про нее, хотя какие там пуанты, Славка их только в детстве надевала, она сама в балетной студии всего два года занималась. Потом ушла в народные танцы, затем училась на педагога-хореографа, в балетную школу вернулась уже с опытом постановщика, но главное – с умением руководить коллективом. Она и нужна там была именно как управленец, хороший администратор, умеющий и распорядиться, и договориться. У нее получалось: ей подчинялись, ее уважали… пока гром не грянул.

Она так и не поняла, что случилось. Почему на нее обрушилась эта лавина грязи? Там не было ни слова правды, никаких девочек никаким похотливым козлам напрокат не сдавали, интернат в бордель не превращали, оргий в зеркальных залах не устраивали. Газетчики – люди с больной фантазией – насочиняли гнусностей на пустом месте. Конечно же, вся эта чушь не подтвердилась, но Славку уволили моментально. Никто и разбираться не стал, есть ли в скандальных публикациях хоть слово правды.