«Если бы только она довела все это до конца, — подумала Джилли с растущим раздражением. — Она же не дальтоник, могла бы разглядеть, что эти серьги с сапфирами здесь не годятся; у них неподходящий оттенок синего. И хоть она и высокая, ей не мешало бы отказаться от туфель на низком каблуке — сегодня-то уж просто обязательно. И почему бы ей не сделать настоящую прическу, вместо этих дурацких пришпиленных локонов, которые так ей не идут… Господи, мне бы ее деньги…»

Внезапно Джилли поймала на себе взгляд Стефани в зеркале. Ее подруга смотрела на нее с приветливой, ласковой улыбкой:

— Ты выглядишь чудесно, Джилли! Как ты красиво одета! Это с Пятой авеню?

Джилли тотчас же почувствовала угрызение совести. «И почему я такая стерва, — жалостливо подумала она. — Что-то со мной не так?» Вслух же она торопливо сказала:

— Ты тоже выглядишь чудесно. Просто замечательно.

— Честно?

— Честно.

Со странной гримасой Стефани, которую эти слова явно не убедили, отвернулась и с размаху села на кровать.

— Джилли, тут дело не только в детях, но и во мне тоже. Я так боюсь, что не сумею удержать его, не сумею сохранить его любовь. Ведь он «звезда», а я такая заурядная: он чемпион по теннису, а я такая неспортивная, я даже не умею плавать…

— А ты заставь его сесть на коня, моя дорогая, — дала ей мудрый совет Джилли. — Он тогда быстро без штанов останется.

Она сделала многозначительную паузу и игриво посмотрела на Стефани:

— Что, насколько я понимаю, как раз и является главной задачей.

Стефани жарко вспыхнула, однако, было совершенно очевидно, что такой поворот беседы не был ей неприятен. Она улыбнулась так, что на щеках ее появились ямочки, опустила взгляд, затем вскочила и бросилась в соседнюю со спальней гардеробную. Вернувшись оттуда с большой красивой коробкой, она открыла ее. В коробке под тонкой серебристой бумагой лежал комплект белья из черного атласа, весь в ленточках и кружевах. Джилли изумленно склонилась над коробкой, чтобы как следует рассмотреть ее содержимое. Каждый предмет выглядел затейливо и изящно, и на каждом была этикетка очень известной французской фирмы.

Посмеиваясь и раскрасневшись от удовольствия, Стефани вытащила из коробки пеньюар и приложила его к себе. Ткань его была настолько тонкой и прозрачной, что дух захватывало, а вырез на груди был соблазнительно глубоким. Она с девичьим ликованием провальсировала по комнате, громко распевая:

— О, Джилли, о, Джилли, я та-а-ак его люблю!..

— Это он тебе подарил?

— Ага, — утвердительно хихикнула Стефани. — Никогда в жизни еще я не носила ничего подобного. Даже при одной мысли об этом я чувствую себя такой сексуальной!

Джилли кивнула и, потрогав гладкий чувственный атлас, глубоко внутри ощутила легкий прилив возбуждения.

— Он, должно быть, ох какой парень. А вы, однако, очень скорая на руку, мисс Харпер. Быстро у тебя получилось установить с ним, как бы это сказать… близкие отношения, правда? И что же ты такое сделала, чтобы заслужить эту дань восхищения?

Стефани снова зарделась, но уклоняться от ответа на этот вопрос не стала.