Рорк убрал с ее лица волосы.

— Неужели?

— Да. — Ей было трудно сосредоточиться, но тема была слишком важной. Она взяла его лицо в ладони, чтобы было легче сфокусировать взгляд. — И должна сказать тебе, что это вовсе не формальность и не контракт.

— А что же?

— Обещание! Впрочем, обещать делать то, что тебе хочется, нетрудно. Но учти: если я окажусь плохой женой, тебе придется это терпеть. Я свои обещания не нарушаю. И еще одно…

Рорк видел, что она вот-вот отключится, и подвинулся, чтобы Мира могла подойти к ней и обработать порез на щеке.

— Я тебя люблю. Иногда мне самой от этого не по себе, но в целом нравится. А сейчас я устала и хочу спать. Я тебя люблю…

— Ей можно поспать? — с тревогой спросил он у Миры.

— Конечно. Сон — самое лучшее средство. Когда она проснется, ей будет гораздо лучше. Останется разве что небольшое похмелье. Поразительная несправедливость. Ведь она ничего не пила: твердила, что должна встретить завтрашний день со свежей головой.

— Вот как? — Даже во сне Ева не выглядела спокойной. Она вообще никогда не знала покоя. — Интересно, она что-нибудь вспомнит? Например, то, что говорила мне?

— Не исключено, что не вспомнит, — усмехнулась Мира. — Зато вы ее слов не забудете. А этого вполне достаточно.

Рорк кивнул и отступил. Главное — Ева снова в безопасности. В этот раз ей повезло. Он взглянул на Пибоди.

— Можете посвятить меня в подробности?

Ева действительно страдала от похмелья. Ее выворачивало, лицо саднило так, словно по нему проехался каток. Но Мира и Трина постарались, чтобы посторонние ничего не заметили. Поглядев на себя в зеркало, Ева решила, что как-нибудь сможет исполнить роль невесты.

— Потрясающе выглядишь, Даллас! — Мевис вздохнула и обошла кругом лучшее произведение Леонардо.

Платье сидело в точности так, как ему полагалось, бронзовый оттенок придавал коже тепло, покрой подчеркивал стройность фигуры. Платье было достаточно простым, чтобы окружающие сразу могли понять: женщина, которая его надела, важнее любых нарядов.

— В саду яблоку негде упасть! — весело сообщила Мевис, не подозревая, что именно от этого Еве может стать нехорошо. — Ты выглядывала в окно?

— Думаешь, я не видела толп? Ох, Мевис, если сюда прорвались репортеры, я этого просто не переживу!

— Пытались, но Рорк нажал не знаю уж на какие кнопки, и их как ветром сдуло.

— Слава богу…

— Как ты себя чувствуешь? Доктор Мира говорит, что последствий быть не должно, но…

— Все в порядке. — Это было ложью только отчасти. — Главное — я спокойна. Факты известны, расследование окончено, правда восторжествовала. От этого не может не полегчать. — На самом деле ей до сих пор не давала покоя мысль о Джерри. Но, поглядев на сияющую Мевис, Ева не выдержала и улыбнулась. — Вы с Леонардо все еще вынашиваете планы совместного проживания?

— Поживем пока у меня: с его домом связаны слишком тяжелые воспоминания. И будем искать жилье попросторнее, чтобы он мог там работать. А я опять начну обходить клубы в поисках места. — Она подала Еве шкатулку. — Это тебе прислал Рорк.

Откинув крышку, Ева ахнула. В шкатулке лежало замечательное ожерелье: две бронзовые нити с разноцветными драгоценными камнями.