Эти тоже не любили комбинезонов и были одеты по-человечески: джинсы, рубашки. Но, пожалуй, это было единственное, что вызывало мою симпатию.

— Не знаю, кто вы, — не делая попыток достать оружие, сказала Лена, — но стрелять в ангаре из плазмомета — самоубийство.

— Это если мой друг промажет, — пояснил очкастый. — Но он редко промахивается. Руки за голову и медленно, неспешно, к нам. Ну?

Лена помедлила секунду. Потом сказала:

— Пошли, Валентин.

— Они убили Костю, — сказал верзила, когда мы приблизились. — Ты видишь? Они его размазали.

— Ваш товарищ первый открыл огонь, — сказала Лена. — Мы оборонялись. Честная дуэль.

— Вас было двое, он один, — заметил очкарик. Он спрятал свой пистолет, но зато вытащил оружие у Лены из кобуры. У него был очень интеллигентный вид, он напоминал не то шахматиста, не то молодого амбициозного политика. И говорил рассудительно, спокойно, без тени эмоций.

— Оружие только у меня… было, — сказала Лена. — Этот… — кивок в мою сторону, — новичок. Акула пера, виртуоз пишущей машинки. Одна беда — всего пару часов, как на Плюшке. Ни корабля, ни бластера.

— Значит, это ты убила нашего друга? — спросил очкарик.

— Да, — твердо сказала Лена, и мое отношение к ней резко улучшилось.

— Костя был очень нервный. И, как мы убедились, плохой стрелок. — Очкарик кивнул, будто принимая все объяснения. Похоже, к смерти здесь относились очень философски. — Честная дуэль, принимается. Но у нас возникла проблема. Дело в том, что нам надо покинуть платформу.

— И хорошо бы быстренько, — вставил здоровяк.

— Да, и хорошо бы быстренько, — снисходительно согласился очкарик. — А Костя был пилотом. Нас его корабль не примет. Незадача!

— Сочувствую, — кивнула Лена.

— Ты ведь пилот? Не хочешь подработать?

Тон очкарика был деловым и спокойным.

— А в качестве платы жизнь? — Лена ухмыльнулась.

— Зачем же так. Мы готовы и заплатить. Ну?

Лена пожала плечами.

— Все зависит от сроков, ребята. У меня «Мурена». Стоит пятой отсюда.

— Нас вполне устроит, — оживился очкарик.

— Она в цикле заправки.

— Как давно?

— Шесть часов. Подождете три часа? — Лена была само дружелюбие.

Очкарик улыбнулся и не ответил. Посмотрел на меня и спросил:

— А ты, акула? Хочешь подзаработать?

Это походило на театр абсурда. Я посмотрел на лежащего в луже крови Костю. И сказал:

— Нет, чего-то не хочется.

— Неверный ответ, — сказал очкарик.

Верзила прижал свою пушку к поясу, широкому, увешанному сумочками и какими-то устройствами — и пушка с клацаньем прилипла. Верзила неспешно помахал рукой в воздухе, будто разминаясь.

Я как дурак наблюдал за ним.

Ровно до того момента, как кулак верзилы стукнул мне в челюсть. Во рту будто петарда взорвалась и стало солоно. В глазах на миг потемнело.

— Зубы ему не выбил? — спросил очкарик.

— Да не, я аккуратненько, слегонца, — добродушно сказал верзила.

— Хочешь подзаработать, акула? — повторил свой вопрос очкарик.

Я потрогал зубы. Вроде бы не шатаются…

— Почему бы и нет?

— Умница. — Очкарик улыбнулся. — Ты и впрямь акула. Только мелкая. Катран называется. Спускайтесь!

Мы с Леной пошли по балкону к ближайшей лестнице. Сзади волокли свой контейнер очкарик с верзилой.