Он повернулся к Рамиресу:

– Введи ее в курс дела. Я еду домой принять душ. Кажется, я простыл, – сказал он, сняв перчатки и швырнув их на землю.

Посмотрев на Эйвери, он добавил:

– К концу дня я жду от тебя полный отчет. Крайний срок – пять часов. В конференц-зале. Ты меня слышала? Не опаздывать. И уберитесь здесь после себя. Патрульные были достаточно любезны, чтобы отойти в сторону и дать нам спокойно поработать. Теперь ты проявишь вежливость по отношению к ним.

Коннелли ушел в раздражении.

– А у тебя есть подход к людям, – улыбнулся Рамирес.

Эйвери пожала плечами.

На месте преступления работала молодой специалист судебно-медицинской экспертизы, афроамериканка по имени Рэнди Джонсон. У нее были большие глаза и приятная внешность. Короткие дреды лишь частично скрывались под белой кепкой.

Эйвери уже работала с ней ранее. Они нашли общий язык, когда разбирали случай насилия в семье. В последний раз они виделись, когда решили пропустить по бокалу.

Рэнди явно была рада встретить Эйвери в этот раз. Она протянула руку, увидела собственную перчатку, покраснела, засмеялась и слегка раздосадованно вздохнув, произнесла: «Ой, я могу заразиться».

– Я тоже рада тебя видеть, Рэнди.

– Поздравляю с переводом в убойный, – кивнула Рэнди. – Ты идешь в нужном направлении.

– По одному психу за раз. Что у нас?

– Я бы сказала, что это сделал влюбленный в нее психопат, – ответила Рэнди. – Ее хорошенько помыли, вскрыли со спины, вытащили внутренности, заполнили так, чтобы тело не сгнило и снова зашили. Одежда чистая, маникюр сделан очень тщательно. Отпечатков пока не нашли. В общем, ничего особого, пока мы не получим результаты экспертизы. Я нашла лишь две раны. Видишь рот? Чтобы добиться такой улыбки у трупа, нужно либо как-то закрепить ее изнутри, либо использовать клей. Рана от прокола находится вот здесь, – она указала на уголок рта. – Могу предположить, что это от укола. Еще одна здесь, – показала она шею. – Но, судя по цвету, это произошло немного раньше, возможно, в момент самого похищения. Она мертва уже около сорока восьми часов. Также мы нашли пару интересных волосков.

– Как долга она пробыла здесь?

– Велосипедисты нашли ее в шесть, – сказал Рамирес. – Интересно, что парк патрулируется каждый день около полуночи и в три часа утра. Но они ничего не заметили.

Эйвери не могла оторвать взгляд от глаз мертвой девушки. Казалось, она смотрит на что-то вдалеке, находящееся в районе берега на их стороне реки. Она осторожно переместилась за скамью и попыталась провести линию, чтобы понять, куда направлен ее взор. Вниз по течению располагались невысокие кирпичные здания. Одно из них было заметно короче остальных с белым куполом на крыше.

– Что это за здание? – спросила она. – То, большое с белым куполом.

Рамирес прищурился:

– Может Омни-театр?