– Надеюсь.

Возвращение в офис было довольно эмоциональным для Эйвери. Ее мыслями завладели волнение и страх. Несмотря на то, что она раскрыла дело, она несколько раз нарушила протокол: она проигнорировала прямые указания ее руководителя и оставила место преступления, чтобы добраться до Эдвина Пеша.

«Все будет хорошо, – подбадривала она себя. – Ты же взяла его».

В гараже департамента полиции, копы одобрительно смотрели на нее, поднимали пальцы и кулаки в знак приветствия, когда она проходила мимо.

– Молодец, Блэк, – крикнул кто-то.

Лифт на второй этаж поднимался прямо с парковки через цокольный этаж участка А1. При виде входящей Эйвери, половина копов зааплодировали. Некоторые все же проигнорировали ее, занимаясь своей работой, а кто-то стоял с таким видом, будто их вынудили радостно приветствовать ее вместе с остальными коллегами. Но, по большей части, Эйвери упивалась этим моментом.

Она подняла руку, опустив взгляд:

– Спасибо.

На втором этаже ее приняли еще более воодушевленно. Как минимум на минуту жизнь в убойном остановилась. Все встали и начали аплодировать, одобрительно кивая.

– Укротительница серийных маньяков! – выкрикнул кто-то из коллег.

– Ты сделала его, Блэк!

– Хорошо, что ты вернулась.

Финли подбежал к ней и, несмотря на то, что хотел дотронуться до нее или приобнять, перед другими все же повел себя более профессионально, похлопав по спине, и произнес, указывая на нее:

– Это мой напарник. Слышали? Мы ловим преступников. У долбанных маньяков нет шансов, когда Блэк и Финли берутся за них.

– Возвращаемся к работе, – хлопнул в ладоши О’Мэлли из своего кабинета. – Блэк, – махнул он ей рукой, – зайди ко мне.

Коннелли наблюдал за ней со своего места, лишь кратко кивнув Эйвери перед тем, как повернулся обратно к столу. На самом деле это выглядело так, будто он просто перекладывал бумаги с места на место, пытаясь выглядеть занятым. Она задержала на нем взгляд. Через несколько секунд, как она и предполагала, он снова повернулся. Поняв, что она поймала его, он что-то прорычал и ушел прочь.

– Закрой дверь, – сказал О’Мэлли, – и садись.

Эйвери так и сделала.

– Хорошо, что ты вернулась, – произнес он, отводя глаза. – Как себя чувствуешь?

– Лучше, спасибо.

– Как я уже сказал тебе в больнице, у нас будет несколько вопросов, чтобы связать все воедино. Давай для начала пройдемся по ним.

Он что-то прочитал на обрывке бумаги:

– Почему ты оставила место преступления в доме Виласко?

– Это был не наш парень, – ответила она.

– Откуда ты могла это знать? – спросил он, с любопытством глядя на нее. – Парень убил себя выстрелом в голову. Он работал в Devante. Дело могло быть закрыто.

Эйвери нахмурилась.

– Мне казалось, что-то не складывается. Он говорил что-то о семье. Я не могу вспомнить точно его слова, но это звучало так, будто он покрывал кого-то. В доме не было места для обработки тел, не было и минивэна. Он выглядел очень одиноким, одиноким и напуганным. Это не давало мне покоя и я ничего не могла поделать. В списке, который дал мне Макгонагалл был еще один подозреваемый, которого стоило проверить.