— Коля! — воскликнула она трагическим голосом. — Что ты еще наделал? Вы с Русланом кого-то искусали?

Руслан даже ахнул от негодования.

Появление Анны Дмитриевны было счастливым выходом и для милиционера.

— Вы знаете этого мальчика? — спросил он.

— Этот мальчик сведет меня с ума, — заявила Анна Дмитриевна. — Сплошные опыты. Сплошные взрывы. Я совершенно не представляю, чему их учат в школе! Хорошая семья, все работают, учатся, но никакой организованности. А что случилось?

Милиционер не стал рассказывать ей, что случилось. Я думаю, к этому времени он и сам уже не очень представлял, что случилось. Но в присутствии Анны Дмитриевны он записал мои данные, адрес и телефон. А затем отпустил, сказав строго, что за собакой надо следить и вообще для прогулок с собаками есть специально отведенные постановлением Мосгорисполкома места.

Я был со всем согласен и даже согласился пойти домой вместе с Анной Дмитриевной, чтобы милиционер видел, какой послушный и тихий мальчик ему попался.

Так что домой мы возвратились без приключений.

Дома мной овладели тревожные мысли. Если тот человек был в самом деле инкассатором, то что он делал в нашем Доме пионеров? Это — не банк. К тому же разве инкассаторы выходят через окно? Нет, наша версия остается верной. Инкассатору не к чему жить в гостинице под фамилией Григорянц. И уж если я мог ошибиться, то Руслан никогда бы не ошибся.

— Русланчик, — спросил я. — Тот человек с саквояжем, он обыкновенный инкассатор?

Руслан ответил таким рыком, что любой лев бы ему позавидовал.

Нет, он тоже не верил.

И запах у него был неземной. Я уж отлично знаю, как Руслан идет по следу. Бывает ему след нравится, бывает неприятен. Но чтобы след вызвал у него такое отвращение, этого еще никогда не было.

Размышляя так, я прошел на кухню, накормил Руслана, сам поел.

Я был в полном тупике. Сорокалет пропал, похититель пропал. К тому же он оказался не один. А сколько их всего? Может Земле угрожает страшная опасность? Может быть, скоро у всех у нас украдут мысли и будем мы ходить как идиоты. Может пойти в академию наук? И искать там человека, который согласится меня выслушать. Какой бы дикой ни казалась моя версия, возможно, мой случай не первый? Не исключено, что по Москве ходят и другие ограбленные люди.

Матери дома не было, она в вечернюю смену. Настасья, судя по всему, забегала и потом убежала куда-нибудь с Артемом. Может в кино, может просто совершать бесконечные переходы по набережным.

И тут зазвонил телефон. Вообще-то ничего удивительного. И у меня и у других членов нашей семьи есть немало знакомых. Но в вечерней тишине звон его показался мне зловещим. Я даже не сразу взял трубку.

— Я слушаю.

— Коля? — голос показался мне незнакомым. И понятно — я ведь раньше никогда не говорил с Сорокалетом по телефону.

— Я вас слушаю.

— Неужели не узнаешь? Это я, Павел Никитич Сорокалет! Я их нашел!

Почему-то я задал самый неподходящий к случаю вопрос:

— А откуда вы телефон мой узнали?

— В справочной, — совсем не удивился Сорокалет. — К счастью, ты назвал мне фамилию, а она очень редкая.