Произнося все это, Даскью пристально всматривался в мое лицо. Не знаю, что он хотел на нем увидеть, но у него при всем желании не получилось бы ничего рассмотреть. В тот момент я был занят тем, что стаскивал с сапога вторую шпору. Первая шпора слезла легко, и мне даже удалось утопить ее пяткой в песок, но вторая почему-то упрямо не хотела покидать свое место.
К неприятностям в виде человека, знающего Черного Корсара лично, я подготовился заранее. Хотя бы потому, что рано или поздно это должно было случиться. И даже продумал варианты действия на этот случай. Первый был весьма прост в исполнении, но от этого не менее эффективен. Он заключался в том, чтобы, с гневом прокричав нечто вроде: «Ну наконец-то ты мне попался!» – убить его, тем самым не дав даже открыть ему рот.
Второй вариант был сложнее и грозил куда более серьезными последствиями. Чтобы исполнить его, необходимо содействие тех, кто безоговорочно верил в то, что я и есть Черный Корсар. А таких, думаю, здесь подавляющее большинство.
Так вот, подняв их и разнеся все в округе, в том числе и графа Даскью с остальной знатью, немедленно отправился захватывать корабль. Я даже краткую речь подготовил. Хватит, мол, сидеть на берегу, когда в море нас ждет столько сокровищ!
Первый вариант казался мне более предпочтительным, ведь в этом случае жертва должна быть только одна. Зато во втором существовала возможность исчезнуть во тьме ночи по дороге в порт. В конце концов, права Рейчел: не осталось у нас дома ничего такого, о потере чего можно было бы сожалеть.
Человек, который должен был признать во мне знаменитого корсара либо же уличить в самозванстве, появился в тот самый момент, когда вторая шпора наконец-то слетела с сапога. «Добрый знак!» – подумал я, разглядывая соратника Черного Корсара и одновременно решая, какой из двух вариантов задействовать.
Виконт Эскальзер появление Алавира принял крайне скептически, всем своим видом говоря: «Господа, к чему все эти лишние телодвижения, когда и без того все понятно?!»
– Итак, Алавир, признаете ли вы в этом человеке Черного Корсара? – спросил у того Даскью.
Рейчел, как ни пыталась оставаться спокойной, выглядела испуганной и потому спрятала лицо за кружкой. Моей кружкой из литого серебра, к тому же полной рома и оттого тяжеленной, отчего рука у нее заметно подрагивала. Сидевшие за столом дворяне по большей части глазели не на Алавира, а на мою подругу, очевидно гадая: «Неужели эта хрупкая леди с утонченными манерами действительно решила все это выпить?!»
Блез напрягся, ибо не знал, как ему поступить, ведь никаких инструкций от меня ему до сих пор не поступило. Самому мне следовало бы принять грозный вид: вы что, мол, все с ума тут посходили, раз сомневаетесь в том, кто я есть на самом деле?! Но мне было не до суровостей: после того как сапоги лишились шпор, они перестали жать, и потому, подозреваю, по моему лицу блуждала счастливая улыбка.
Алавир мне понравился. Средних лет, видно, что бывалый моряк, внешне он чем-то походил на Блеза. Такой же светловолосый и светлоглазый, разве что гладко выбрит и пониже ростом на целую голову. И еще мне точно доводилось видеть его раньше. Мельком, но у меня хорошая память на лица, и потому ошибиться я не мог.