Будто подтверждая её слова, издали раздался детский заливистый смех.

Звездной ночью дивные трели

Он играет на свирели.

Души спят, забыв страданья.

Их легки воспоминанья.

Тишина над проклятой землей.

Реки жизни протекают где-то стороной.

Помни, пока твой не пробил час.

Сей порог переступают только раз.

(группа «Сатисфакция», «Город мертвых»).

Старое кладбище Ордена. Бедная зона.

Я понимал, что это только игра, но от происходящего поневоле вставали волосы дыбом.

Совершенно неуместный в этом месте детский смех то отдалялся, то будто его обладательница ходила вокруг нас кругами. И судя по смеху, который звучал отовсюду — то, что его исторгало, двигалось молниеносно, в мгновение ока перемещаясь на десятки метров.

Наш отряд, ощетинившись оружием, как дикобраз, пробирался по центральной аллее кладбища, где в один момент по обеим сторонам кто-то неизвестный зажёг магические огни в старых фонарях, подвешенных на покосившихся металлических столбах. Это добавило непередаваемую атмосферу сцены: когда ты стоя на освещённом помосте не видишь зрителей, а вот за твоим выступлением жадно наблюдают сотни, тысячи глаз, подмечая каждое неверное движение.

— А вам не кажется, что эта тварь здесь не одна? — вампир усиленно вертел головой, пытаясь рассмотреть мелькающие белые росчерки, виртуозно растворяющиеся среди жёлто-серых теней. — Их несколько. Что будем делать?

— Снимать трусы и петь: «Разлука ты моя, разлука»! — вскипел Димон. — Ну что за глупые вопросы? Что здесь ещё можно делать? Конечно отбиваться, если эта дрянь нападёт.

Но «дрянь» не спешила нападать. Она продолжала наворачивать вокруг нас круги, как голодная акула, постоянно находясь вне зоны видимости, лишь на доли секунды показываясь на глаза, чтобы снова раствориться.

— Ты сказала, что знаешь её, — требовательный вопрос заставил Чакру ещё больше растеряться. — Кто это такая?

— Мне… Я ошиблась, — быстро ответила Чакра, что ещё больше утвердило меня в мысли: врёт. — Я просто растерялась.

— Ты ничего не хочешь рассказать? — слегка надавил я, но это не помогло, так как валькирия окончательно закрылась.

— Я же сказала — ошиблась, — ответ прозвучал немного резче, чем следовало. — Да и откуда здесь может быть девочка из «реала»?

Судя по лицам ребят, они, как и я — не поверили ей, но все предпочли промолчать, Происходило что-то «мутное» и ясности для понимания ситуации это не добавляло.

— Почему оно не нападает? — задал резонный вопрос гном. — Только на нервы действует, нарезая круги.

— А может это и есть задача этого существа? — моё предположение было ничуть не хуже других, так как этих самых «других» больше не было. — Заставить нас шарахаться от каждого скрипа! Чтобы подействовать на нервы, заставить сделать ошибку. Но вот в чём дело, ребята: всё это время, пока горят фонари, это существо не вышло на свет, хотя я заметил, что до этого, оно довольно бодро несколько раз пересекло центральную аллею. Может оно боится света?

— Оно боится света? — вдруг раздалось из-за ближайшего склепа, а я заметил краешек белого платья, на миг выглянувшего из-за угла. Тварь была там.