– Не за что.

– Я тебя не благодарил.

– Но ты знаешь мне цену. И твоя разочарованность говорит о многом. Этого вполне достаточно.

Алегни усмехнулся словам убийцы, и его улыбка стала ещё шире, когда Баррабус добавил:

– Когда я верну свой кинжал, я стану служить ещё лучше, мой господин.

Тифлинг нахмурился.

– Когда-нибудь ты поймёшь смысл моих слов, – пообещал Серый и, улыбнувшись, пошёл прочь.

Улыбка невысокого человека погасла, стоило ему отойти от Алегни. Воистину, убийца ненавидел тифлинга больше, чем любое другое живое или немертвое существо за всю свою жизнь. Но у Алегни был меч, поэтому Баррабус не мог пойти против него. Этот ужасный клинок знал о каждом движении убийцы до того, как тот его делал. Гнусный артефакт, дающий тифлингу власть над ним, с лёгкостью уничтожил бы Серого, по первому же желанию своего хозяина.

Если бы ему грозила просто смерть, Баррабус давно отрубил бы Алегни руки и с радостью принял свою «награду». Но меч, сейчас известный как Коготь, не стал бы просто лишать Серого жизни. Он уничтожил бы человека, поглотил и навечно подчинил частицы его души. Артефакт поглощал бы жизненную энергию Баррабуса, становясь всё могущественней. Или же меч воскрешал бы Серого для того, чтобы убивать снова и снова.

Да, Баррабус ненавидел Алегни, ненавидел его меч с красным лезвием и больше всего ненавидел свою беспомощность и несвободу. Лишь однажды за прожитые десятилетия Баррабус Серый испытывал подобное: в Мензоберранзане, городе дроу. И сбежав из этого тёмного места, он поклялся, что никогда не станет служить кому-то не по своей воле. Однако Коготь и нетерезский лорд, присвоивший его, заставили убийцу нарушить клятву.

– На данный момент, – пообещал себе Серый, крадясь по Лесу Невервинтер.

Он думал о своём кинжале, оружии, которое было его отличительной чертой на протяжении большей части жизни, оружии, которое порождало страх в сердцах умелых воинов и наёмников от Калимпорта до Лускана. Убийца знал, Алегни никогда не вернёт его – несмотря на могущество Когтя, тифлинг боялся Баррабуса Серого и ни за что бы не позволил тому заручиться поддержкой столь мощного магического оружия. И всё же убийца продолжал предаваться мечтам о поединке, который непременно состоится, если Серый сумеет вернуть кинжал.

Он использует его, чтобы высосать жизненные силы Алегни, даже если Коготь будет в это момент делать то же самое с самим убийцей. Он верил, что сильнее своего ненавистного хозяина, и даже если оба они умрут в бою, то такая смерть будет достойным окончанием пути Баррабуса Серого.

– На данный момент, – повторил убийца.

– Силора не знает, что он у меня, – хихикая, шептала Валиндра Теневая Мантия.

Она достала драгоценный камень размером с кулак, обточенный в форме черепа. В неживых глазах эльфийки вспыхнуло пламя, отразившись в гранях драгоценности.

– Я забрала его у неё, – самой себе пояснила Валиндра и снова захихикала.

Череп был талисманом, помогавшим её душе избежать увядания вместе со смертной оболочкой. Если тело эльфийки-лича будет уничтожено, её дух обретёт пристанище в драгоценной безделушке до того момента, пока не найдёт новое тело.