– Можно и в четыре, – согласился Сэм. – А почему именно в это время?

– Так нужно… потом узнаете, – ответил с загадочной улыбкой Гай и исчез.

– Как ты думаешь, зачем он отправился домой? – спросил Сэм у Яна, когда они остались одни.

– Должно быть, хочет позвать своих родных, – ответил тот. – Знаешь, что, Дятел? Нужно обставить эту церемонию поторжественнее. Пойди, пригласи своих, а я позову Калеба…

– Нет, нет, Калеба еще рано сводить с моим отцом! – поспешил возразить Сэм. – Вместо торжества может выйти крупный скандал… Впрочем, отец едва ли пойдет, чтобы не встречаться с Бернсами, а мама, может быть, согласится.

Сэм отправился за своей матерью, а Ян приготовил «орлиное» перо для триумфатора и содрал шкуру с убитого зверька. Вдобавок ко всему мальчик нанизал когти сурка на нитку вперемешку с небольшими палочками бузины. Вышло нечто вроде индейского ожерелья.

Между тем Гай со всех ног примчался домой.

– Мама, мама, – запыхавшись, крикнул он, – если бы ты видела мой подвиг!

И, захлебываясь и сбиваясь от волнения, он рассказал о своей борьбе с «огромным кровожадным зверем» и о победе над ним.

– Это будет признано за «гран ку», и мне дадут орлиное перо. Кроме того, я получу имя «Ястребиный Глаз»! – заключил он с торжеством. – Сегодня в четыре часа у нас соберется «великий совет». Приходи, пожалуйста, и ты к нам к этому времени, мама. Будет настоящий праздник, и ты увидишь, как меня…

– Выдерут! – вдруг раздался насмешливый голос Бернса, вошедшего вскоре после сына в комнату и слышавшего его последние слова. – Вот я тебе сейчас покажу праздник!.. Ну-ка, марш полоть капусту!

Но миссис Бернс на этот раз удалось отстоять свободу своего любимца. Отец согласился отпустить мальчика на остаток дня, но при условии, что на следующий день тот должен будет весь день работать в огороде, иначе ему будет такой «праздник», которого он долго не забудет.

С этим обещанием недовольный фермер ушел снова на огород, а Гай, взяв с матери обещание присутствовать на его торжестве, помчался обратно к товарищам.

Миссис Бернс решила взять с собой всех своих четырех девочек, и ей пришлось долго приводить в порядок маленьких замарашек, чтобы они приобрели мало-мальски приличный вид. Потом она принарядилась сама, и в начале четвертого все семейство тронулось в путь.

К своему неудовольствию, миссис Бернс встретила у мальчиков миссис Рафтен и Минни, тоже одетых по-праздничному. В первое мгновение фермерша разозлилась, но потом даже обрадовалась: ведь «противная женщина» увидит торжество сына своей неприятельницы.

– Добрый вечер, миссис Рафтен. Как поживаете? – сладко спросила она.

– Благодарю вас, миссис Бернс, слава Богу, – ответила та вполне искренним тоном. – Вот пришли взглянуть, как здесь живется нашим мальчикам.

– Кажется, недурно, особенно с тех пор, как с ними поселился мой сын, – заметила миссис Бернс, сделав ударение на двух последних словах.

– Да, они сильно подружились с ним, – подтвердила миссис Рафтен с прежней искренностью.

Этот тон произвел впечатление. К тому же миссис Рафтен приласкала девочек и похвалила Гая. В ответ миссис Бернс поспешила погладить по головке Минни, и перемирие перешло почти в полный мир.