— Капустин гад, совсем затравил нас. Нашёл себе место с горы, где видно сверху раздевалку, и подглядывает. Ни раздеться, ни душ принять после моря. А кожу знаешь, как печёт от соли?
— Ясно. — Александр кивнул. — Решим вопрос. — А что вожатые? Не хотят вмешиваться?
— Где-то так. — Вера дёрнула плечом. — Сказали, чтобы мы попробовали разобраться внутри себя, и что если не получится, то просто выгонят Капустина из лагеря.
— Разберёмся. — Александр прикрыл глаза. — Запах моря, южных растений и нагретой земли сливался в такую упоительную смесь, что хотелось воскликнуть как Фауст: — Остановись мгновенье ты прекрасно! — Ещё раз глубоко вздохнув, он открыл глаза. — И где сейчас этот дурачок?
— В теннис играет, возле нашего корпуса. — Совсем тихо произнесла Лена. — А потом снова пойдёт на скалу.
— Понял. — Александр кивнул, и одним движением оказался на ногах. — Пойду, наставлю грешника на путь истинный.
Капустин действительно стоял в группе подростков, ожидавших своей очереди играть в настольный теннис. Столов было всего три, а желающих куда больше, потому что в корпусе жили первый, второй и третий отряды.
Сергей был высоким, жилистым подростком, внезапно открывшим в себе дар энергетики, и направленный в летнюю школу от Краснодарского горкома. Парень был хамоват, и нагловат, впрочем, только с теми, кто был явно слабее него.
Александр не разводя никаких предварительных игр, поймал Капустина пальцами за кончик носа, сдавил так, что у того слёзы брызнули из глаз, и опустив на колени, врезал в солнечное сплетение кулаком, так что тот выпучил глаза от боли.
— Ты меня слышишь? — Сашка, вытер пальцы об рубашку Сергея и демонстративно наклонился к Капустину.
— Тебе конец… — Прохрипел Сергей, и попытался встать, но Александр прижал ногой к земле коленный сустав Капустина, и взявшись за подбородок потянул вверх.
— Слушайте все. — Саша обвёл взглядом подростков охреневших от такого представления. — Эта скотина который день обижает наших с вами девчонок, подглядывая за раздевалкой сверху со скалы. Им не переодеться нормально, ни принять душ, ни сходить в туалет. Если ещё раз, хоть кто-то будет замечен там, за подглядыванием, то будет в тот же день изгнан из лагеря, а в его деле будет стоять пометка «не владеет самоконтролем» Для энергетика это профнепригодность, а для служащего любого предприятия — основание для непринятия на работу. Подумайте, прежде чем испоганить себе всю жизнь. Кто надеется, что пронесёт, и никто не заметит, помните: если видите вы — видят вас.
Александр отпустил Капустина и тот рухнул лицом в траву, но тут же попытался вскочить.
— Я не разрешал тебе вставать. — Сашка без замаха ударил Капустина снова опрокинув на газон. — Вопросы есть?
Виктор Игнатов, парень из тех, с кем Александр познакомился ещё в Москве, поднял взгляд на Мечникова.
— Есть. Что так жёстко? Нельзя было объяснить по-человечьи?
— Нет. — Александр мотнул головой. — Потому, что эта скотина испачкала всех нас. Знаете, что будут говорить об этом лагере? А, это там, где мальчишки подглядывали за девчонками в туалете? И хрен кому докажешь, что такой был всего один.