— Всё с тобой ясно. — Проворчал Сталин. — Вечно я тебя с коня сгоняю. Не в том ты положении чтобы шашкой махать. А вот что нам расскажет товарищ Говоров?

Говоров, Леонид Александрович, подтянутый мужчина на вид лет сорока, в повседневном кителе с впечатляющей колодкой наград, неторопливо встал, и поднял папку которую принёс с собой.

— Товарищи. Армия готова достойно ответить на покушения на первых лиц Страны Советов. Восемнадцать армий подняты по готовности один, и готовы к выдвижению к западным границам СССР. Все зенитно-ракетные части приведены в готовность ноль, и заканчивают полевое развёртывание по планам «особого периода». Части обеспечения и снабжения переведены в готовность «два» и ведут проверку подвижного состава и мотомеханизированных средств. Так же переведены в готовность один, все стратегические силы первого удара, и начата концентрация армейских энергетиков, на площадках первого удара. Всего для отражения первой волны нам может понадобиться от пятисот тысяч, до миллиона личного состава армии и флота. Такой большой разброс связан с неясностью с шириной боевых действий, и количеством очагов активного противостояния.

— Это прекрасно. — Сталин кивнул. — Армия как всегда наша опора и надежда в любой ситуации. Но я вас собрал не за этим. По сути принимая предложение Шеленберга, мы с одной стороны делаем нашим врагам уступку в весьма чувствительной области, а с другой, народ наш устал от войны. Только одиннадцать лет прошло с момента победы. Раны наших людей ещё кровоточат. Огромные территории, где некры проводили свои сатанинские ритуалы еще стоят выжженными плешами. — Сталин встал и прошёлся между окнами и совещательным столом. — И начав боевые действия сейчас, мы всё равно будем выглядеть зачинщиками. Что скажете, товарищ Булганин?

— А что говорить. — Николай Александрович встал. — Я прошу отметить что именно предложили нам европейцы в качестве компенсации. Станкостроительные заводы и оптико-механический. По сути то, в чём мы нуждаемся больше всего. Более показательной была бы только передача авиазавода, но наши технологии вполне на уровне Европы, а где-то даже выше. Это значит, что всерьёз, руководство Еврорейха не рассматривает нас как военного противника.

Когда Предсовмина сел, встал министр иностранных дел.

— Могу подтвердить слова товарища Булганина. — Громыко никогда не говорил по бумагам, опираясь лишь на практически идеальную память. — Наши друзья в дипломатических, правительственных и аристократических кругах Европы, категорически и твёрдо уверены в том, что никто не хочет у них новой войны. Кроме того, по нашим каналам получена информация о готовящемся сокращении армии Еврорейха до миллиона, а упор в развитии будет сделан на частные военные формирования которые успешно показали себя в войнах низкой интенсивности. Их экономичность превосходит на порядок обычную армию, а в тяжёлой финансовой ситуации это очень хороший выход, для удержания африканских колоний.

Кроме того, есть сведения, что Европа обратится к нам за закупками бронемашин, и автоматических пушек. Того, в чём мы явно и существенно превосходим европейские армии.