А вот если этими землями правит тот же самый царь, воспринимаемый как старший в большой семье и потому ласково именуемый батюшкой, и все это благословила впитанная с молоком матери вера, тогда они в самом деле воспринимаются родными.

Три понятных каждому слова.

За Веру, Царя и Отечество.

И больше ничего не надо объяснять.

Тем более царь был с войском. Как и священники имелись в каждом полку.

Помимо духа не забывали о боевой подготовке армии. И уж тем более – о ее вооружении. Теперь предстояло проверить на практике и прочность духа, и степень подготовки, и новое оружие…

Приказа Шереметев не выполнил и вражеской армии задерживать не стал. Правильно, в общем. Все равно ничего путного из этого не получилось бы.

Зато постоянные мелкие укусы казачьих отрядов действовали на психику как солдат, так и полководцев. Вечное ожидание нападения утомляло. Пусть потери при стычках были невелики, однако шведская армия ни минуты не знала покоя. Словно находилась не на принадлежавшей им недавно земле, а в диком краю, где каждый встречный – враг.

Раз попались беглецы из Риги. Не коренные рижане, которые законопослушно и без всякого ропота присягнули на верность Петру, а шведское семейство в лице мужа и жены, путешествующее по Лифляндии по каким-то своим делам и не пожелавшее оставаться на ставшей вражеской территории.

От них Карл услышал некоторые подробности захвата крупнейшего города Лифляндии. В частности, что офицеры гарнизона вместе с генералом Дальбергом были арестованы на балу, который дала британская чета.

Роль британцев в случившемся была непонятной, сами беглецы на празднике не присутствовали, однако любому было ясно, что таких совпадений не бывает.

Если известие о двойной игре союзной Англии неприятно подействовало на Карла, то названная фамилия британцев ударила под дых.

Первым мгновенным побуждением шведского короля было отдать приказ о немедленном аресте находящегося при флоте английского адмирала.

В роли защитника британца неожиданно выступили собственные генералы. Нет, они не искали в его поведении смягчающих обстоятельств, разве что пытались понять суть задуманной интриги, но указали королю на несвоевременность приказа.

Британцы не выдают своих. Любая попытка ареста повлечет неизбежную схватку между английскими и шведскими кораблями. И пусть последних больше, но от потерь не застрахован никто. Как-то глупо терять корабли и людей накануне решительной встречи с врагом. Без того сколько потеряли от налета дирижабля!

Однако теперь приходилось быть настороже. Вдруг англичанин и тут задумал какую-нибудь пакость? Например, в решающий момент штурма нанесет удар в спину? Должна же быть какая-то цель в его появлении при дворе короля после того, как он столь деятельно принял участие в захвате Риги московитами!

Только собрались срочно послать к флоту гонца с приказом следить за британцами, как прибыл вестник от моряков.

Флот приступал к своей части операции. Больше ждать моряки опасались. Пока московиты не предпринимали против них ничего, но вдруг захотят повторить налет? С воздуха корабли беззащитны. Лучше воспользоваться благоприятным ветром и ударить по Динамюнде до очередной выходки противника.