Могло быть хуже, если бы Командор не уделял столько времени разведке. Во всяком случае, над армией воздушный корабль появлялся еще раз. Поближе к вечеру, чтобы точно знать место грядущего ночлега противника.
В сущности, какое-то время в запасе еще было. Или не было. В зависимости от того, где принимать бой.
7. Командор. Последние приготовления
…Я здорово волновался в предчувствии своего первого боя. Именно волновался, а не боялся. Хотя страх тоже присутствовал в той мешанине чувств. Но не страх быть убитым или раненым. По молодости я не верил в возможную смерть. Страх повести себя недостойно, не справиться, растеряться. Я был молод тогда, неопытен, ведь не считать же опытом учебу и учения. Пусть тяжело в учении, но и в первом бою нелегко. Просто потому, что еще сам не познал на собственной шкуре, что это такое – бой. Своего рода жестокий экзамен на знание выбранной профессии. А кто же не волновался перед первым экзаменом?
Никогда не вспоминал тех ощущений, а теперь вдруг вспомнилось. Наверно, ситуация в чем-то похожа.
Тогда тоже было долгое ожидание. Без малого две недели я находился в войсках и в то же время ни разу не побывал на боевых. Лишь видел возвращение других подразделений. Чаще – удачное, но было и с двухсотым грузом.
Нет, один раз, не то на пятый, не то на шестой день, подняли по тревоге, и рота на броне устремилась к месту диверсии.
Я трясся вместе со всеми, переживая про себя грядущее столкновение, прикидывая различные варианты, но действительность оказалась намного прозаичнее.
Никакой диверсии не было. Может, в штабе напутали, а может, сам штаб ввели в заблуждение. Нам не объясняли. Да и не такая структура армия, чтобы ждать объяснений. В общем, переживал, а выяснилось – зря.
Боевое крещение состоялось для меня чуть позднее. Мы вышли на операцию, и я опять волновался. Недолго. Пешая ходьба по горам не располагает к душевным терзаниям. Помимо собственного груза мы несли ленты к АГСу и пулемету, мины для минометчиков, «мухи»… При такой нагрузке посторонние чувства куда-то уходят на втором километре. У особо крепких – на третьем.
Идешь да идешь. Работа такая.
А потом началась стрельба. В горах порою сразу не сообразишь, откуда она ведется. Я инстинктивно пополз прочь, стремясь укрыться, и уж потом…
Испугался ли я? Не знаю. Вроде бы нет. Вот что растерялся малость – это было. Молодой же был, неопытный…
Самое смешное, что полз я к противнику. А ребята решили, что отчаянно храбрый. На войне бывает и так.
К чему я это вспомнил? Наверно, к тому, что вновь оказался в той же ситуации. Уже не очень молодой, прошедший все огни и воды, но впервые выступающий если не в роли главнокомандующего, то где-то на уровне начальника штаба.
Мне доводилось командовать флотилиями, вот только на суше все операции, по существу, являлись партизанскими набегами. А так, армия против армии, не доводилось.
По нынешним временам силы с обеих сторон были немалыми. Это позднее появятся линии фронта, всевозможные оборонительные и наступательные операции. Сейчас судьба войны зачастую решается в одном большом сражении. Вернее, предопределяется.