И потом они стали свидетелями того, как Рип ван Винкль № 2 повел Гомера через площадь прямо к городской стоянке автомобилей. Там он приподнял брезент со своей машины и стал что-то объяснять, указывая пальцем под брезент, а Гомер глядел, слушал и кивал головой. Потом Гомер и незнакомец пожали друг другу руки и разошлись – один побрел к себе в гостиницу, а другой... другой помчался в парикмахерскую.

– Что он сказал?! – крикнули все хором, как только Гомер появился в дверях.

– Как его зовут?..

– Что он здесь делает?..

– Да, теперь я знаю про него все, – скромно заявил Гомер. – Это похоже на историю из книжки.

– Что я вам говорил?! – закричал шериф. – Он заснул в горах? Верно, сынок?

– Ну, не совсем так, шериф, – ответила Гомер. – Но он действительно жил в горах последние тридцать лет.

– А что он здесь делает? – спросил парикмахер.

– Лучше я начну сначала, – сказал Гомер.

– Да, это морошая хысль! – подтвердил шериф и даже не поправился, как обычно, – так он спешил послушать, что расскажет Гомер, – Я даже запишу кое-что.

Пригодится в будущем.

Гомер же рассказал вот что:

– Бородатого незнакомца зовут Мерфи. Майкл Мерфи. Лет тридцать назад он выстроил в горах небольшую хижину и время от времени уезжал туда отдыхать от городских дел. А потом ему так понравилось там, что он решил жить в этой хижине все время.

Он уложил свои вещи в машину и отправился в горы.

– Захотел стать отшельником? – спросил шериф.

– Не знаю, как это назвать, – сказал Гомер, – но вчера он в первый раз за тридцать лет покинул горы и в первый раз увидел людей. Вот почему он так стесняется.

– Значит, все-таки потянуло, так сказать, к цивилизации? – спросил дядюшка Одиссей.

– Об этом потом, – ответил Гомер, – а сейчас я расскажу про то, что было двадцать девять лет назад.

– Нельзя ли перескочить хоть через несколько лет, сынок? – предложил шериф.

– Нет, – твердо сказал Гомер и продолжал: – Двадцать девять лет назад мистер Мерфи прочитал в каком-то журнале, что человек, который изобретет лучшую в мире мышеловку, этот человек прославит себя в веках, и все будут ему благодарны. И вот мистер Мерфи начал изобретать мышеловки...

Наступило молчание, которое прервал голос шерифа:

– Мышеловки, сынок? Повтори, я не ослышался?

– Мышеловки, – сказал Гомер. – Он делал сначала хорошие, потом совсем хорошие, потом самые лучшие. И когда в такую мышеловку попадала мышь, то возврата ей уже не было...

Шериф так заслушался, что забыл даже делать свои записи, а Гомер продолжал:

– Но никто не покупал у него мышеловок... И это было даже неплохо, потому что ровно двадцать восемь лет назад мистер Мерфи понял, что ему жалко мышей! И тогда он решил придумать что-то другое... Он думал, думал и наконец додумался до того, что нужны такие мышеловки, которые не делают больно.

Следующие пятнадцать лет, – рассказывал Гомер, – мистер Мерфи истратил на то, чтобы выяснить, каким способом предпочитают мыши попадать в мышеловку, и пришел к выводу, что лучше всего – даже охотнее, чем за куском сыра, – мыши идут в мышеловку под музыку. И тогда мистер Мерфи понял, что остаток жизни он обязан посвятить изобретению МУЗЫКАЛЬНОЙ мышеловки...