— Ну и еще избежал союза, не скрепленного любовью, — согласился Василий.

— А если эти следопыты тебя поймают, то должны будут убить?! — совершенно растерялась я.

— Отрубить голову и принести ее главе своего племени.

— Дурдом на выезде, — пробормотала я, осознавая, что и меня он втянул в это дерьмо. — Я-то тут при чем? Ты хоть понимаешь, что до твоего появления у меня была своя жизнь? И это не меня собираются насильно женить или отрубить голову, — на последних словах меня как следует тряхнуло, словно внутри проскочил разряд электрического тока. Испугалась я, конечно, не на шутку.

— Не волнуйся, надолго я не задержусь. Отсижусь несколько дней и уйду. Главное, будь осторожна. Никому про меня не говори. У следопытов чуйка развита на уровне интуиции — даже по глазам могут читать правду.

— Ладно, мне надо поспать, — встала я с дивана и пошатнулась, стараясь не смотреть на пустое кресло, выхваченное из темноты светом одинокого фонаря. — Завтра рано вставать. Верни курицу на место, пожалуйста.

— Это курица? — усмехнулся он. — У нас цыплята и те поболее будут…

Эту фразу я и вовсе проигнорировала. То ли от удара по голове, то ли еще от чего, но спать вдруг захотелось ужасно.

Не вполне еще осознанное пробуждение родило в моем мозгу счастливую мысль, что я — зачарованная из одноименного фильма-сказки. Вот оно — мое окно, занавески на котором плавно разъезжаются в стороны. Солнце врывается в комнату, скользя по паркету и мебели, заставляя блестеть их в своих лучах. Створки окна распахиваются, впуская утренний гомон улицы, состоящий из такого многообразия совершенно разных звуков, но такой приятный слуху в своей какофонии! И одеяло мое взмывает в воздух, чтоб я уж точно не надумала спать дальше. Остается только бодро подскочить с кровати, подбежать к окну, раскинуть руки в стороны и запеть: «А-а-а-а, а-а-а-а…» И главное, улыбаться, улыбаться навстречу новому дню.

Но не тут-то было. Сон и его реалистичность я оценила по достоинству, перевернулась на другой бок и уже собиралась смотреть его дальше, как над ухом раздалось ворчливое:

— Ксюша, вставай! Мне уже надоело слушать твой будильник. Третий раз звенит, а ты все дрыхнешь!

Дверь в комнату хлопнула, а я так и застыла с вытаращенными глазами. Выходит, мне все эта жуть не приснилась?! Второй мыслью стала — сколько же сейчас времени? Бросив взгляд на часы, с облегчение перевела дух — еще и восьми не было, а будильник сработал еще с тех времен, когда просыпалась к первой паре. Сегодня у меня консультация по химии, и в универ в десяти. Но даже в этом случае пора вставать. И как-то разобраться с не гостем, который о себе сейчас напомнил так оригинально.

Выскользнув из спальни, я на цыпочках прокралась в ванную. Василий чем-то гремел на кухне. Я же боролась с новыми страхами, что при свете дня, после странных ночных событий, не только не испарились, а активизировались с новой силой. В ванной я с таким тщанием наводила марафет, что даже самой уже было противно смотреть на свое отражение в зеркале с искусным макияжем на лице и идеально гладкой прической — волосинка к волосинке. К слову, сейчас в уборной царил порядок. Никаких тебе тазов с мыльной водой, постиранных вещей… И все блестело чистотой, как будто и не тут Василий ночью устраивал постирушки.