— Ищ-щ-щет, — усмехнулся Адильер, подтаскивая меня к краю бассейна. — Предлог Этот ключ-ч-ч не открывает нич-ч-чего, кроме

Послышался смех, а я почувствовала, как хвост отпускает меня, а я теряю равновесия, падая прямо в воду.

— Попалс-с-ся, кролик, — меня держали на руках, прижимая к груди. Я чувствовала щекой влажную кожу, сидя по пояс в воде. — С-с-сейчас-с-с хвос-с-стик отрывать буду

Мои губы накрыли поцелуем, а я чувствовала, как его руки рвут мой корсет и юбку.

— Я же с-с-сказ-з-зал, ч-ч-что х-х-хвос-с-стик — не жилец-ц-ц, — шептал змей, а я осторожно положила ладонь ему на щеку, проводя влажную черту. Я осторожно прикоснулась к его губам, чувствуя, как замирает мое сердце. Мой хвостик задрожал от нежности, в тот момент, когда я кусала его, целовала. «Д-д-дружить х-х-хвостиками — очень даже приятно!», — икнул мой хвостик(, в объятиях другого. Я гладила его плечи, умирала от каждого его прикосновения, ощущая, как скользят по мне его губы, отдаваясь сладкой дрожью, пронзающей все тело.

— Что ты делаешь? — прошептала я, судорожно вздыхая и кусая губы, Мне хотелось умереть, раствориться, забыть обо всем на свете в ту секунду, когда нежные губы превращались в жестокие, а по моему телу скользил раздвоенный язык.

— За-за-зачем же так жестоко? — простонала я, впиваясь руками в его плечи. Мне отвечали лишь поцелуями и улыбкой, в комнате постепенно темнело.

— Ты ты — задыхаясь, шептала я, обнимая его за шею. — Ты просто чудовище

— Я знаю, — послышался шепот в тот момент, когда мои губы поймали поцелуем, а мир растворился во внезапной слабости и сладости.

— Зачем ты меня проклял? — прошептала я, заглядывая в его желтые глаза, перебирая его волосы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Это не я тебя проклял Это ты с-с-сама с-с-себя прокляла, а я лиш-ш-шь показ-з-зал тебе твое проклятие, — прошептал Адильер. — Куда бы ты ни беж-ж-жала, ты никогда не с-с-смож-ж-жеш-ш-шь убеж-ж-жать от с-с-себя С-с-с кем бы ты ни была, ты никогда не с-с-сможешь быть кем-то другим. Это ключ-ч-ч к твоему проклятию

Его рука гладила меня, а змеиные глаза смотрели на меня холодным взглядом, заставляя оцепенеть. Его взгляд всегда холоден, как бы он ни улыбался

— Ты не убеж-ж-жиш-ш-шь от с-с-себя, кролик, — прошептал Адильер, едва касаясь губами моих губ, заставляя меня замереть от какого-то необъяснимого чувства. Смесь страха и волнения (, опьяняли не хуже бокала шампанского натощак.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — вздохнула я. — Я уже два года бегаю, как в попу раненный кролик, пытаясь найти хоть какую-нибудь капусту Я имею в виду деньги!

— Неужели такая крас-с-сивая девуш-ш-шка, — по моим волосам скользнула его рука, а ухо нервно задергалось. — Не с-с-смогла найти муж-ж-жа?

— Был как бы муж. Позапрошлый! Он как бы работал, но (, потом у меня начались проблемы со зрением, — заметила я, чувствуя, как рука нага перебирает мои волосы. — Я постепенно перестала видеть его зарплату! Даже к окулисту ходила, он говорит: «Это — норма!». Так сказать, лечить нужно мужа