– Я не зациклен на постели. Бокалы?

– О каком разговоре ты говорил?

При этом вовремя сделанном напоминании Леандро напрягся, потом глубоко вздохнул:

– В ночь нашей встречи я не воспользовался защитой. А ты использовала какие-нибудь контрацептивы?

Молли уставилась на него. В голове у нее загудел набат. Гнев пополам с ужасом охватил ее.

– Н-нет. Я думала, это твое дело… – с трудом выдавила она.

– Боюсь, об этом я и не вспомнил, но полагаю, маловероятно, что тебе придется задуматься, – спокойно допустил он, чем еще больше ее рассердил.

Молли ринулась в новую атаку:

– Как ты мог позволить себе такую безответственность?!

Строгое лицо Леандро осталось невозмутимым.

– Мы оба должны были подумать об осторожности.

Молли резко вздернула голову, как будто ее ударили:

– Ты опытнее. Я об этом совсем не подумала, а тебя что оправдывает?

Леандро оценил ее выпад сардонической ухмылкой:

– У меня нет оправданий. Я допустил оплошность и приношу извинения. Если возникнут проблемы, будем разбираться с ними вместе. Гарантирую тебе свою полную поддержку, но сомневаюсь, что в ней возникнет необходимость.

Такая тупая уверенность в том, что последствий не будет, доводила Молли до бешенства. Они занимались любовью три раза! Он что, не заметил, что она молода и, стало быть, способна к деторождению?

– Я не хочу забеременеть! – пылко заявила она. – Меня вообще такая идея приводит в ужас…

– Это и моя проблема тоже, – энергично прервал ее Леандро.

– Но я не могу относиться к этому так же легко, как, судя по твоему виду, относишься ты. Мир – не то место, где прощают ребенка, который родился против чьей-то воли и существование которого может нарушить…

Растерянный Леандро нахмурился. Черт побери, о чем это она?

– Что ты хочешь сказать?

Молли стиснула зубы и сжала руки в кулаки.

– Я сама незаконнорожденный ребенок, результат маминой случайной связи, хотя один муж у нее был. Мама умерла, когда мне было девять, и нас со старшей сестрой забрала к себе бабушка. Но моя сестра родилась в законном браке, а меня бабушка передала в органы опеки для удочерения, поскольку, как она объяснила, я была для нее обузой.

Этот короткий рассказ расстроил Леандро больше, чем он мог бы от себя ожидать. Конечно, за многие века в его собственной семье случалось кое-что и похуже. Но и в нынешнем, сравнительно либеральном, обществе мать все-таки очень трепетно относится к респектабельности и мнению окружающих. Она держит на строгой привязи Джульетту, его младшую сестру, полагая, что слишком большая свобода, данная молодой девушке, может привести к скандальным заголовкам в прессе.

– Мне жаль…

– Дешевые слова! Я не хочу, чтобы мой ребенок страдал от такого же неприятия, что и я, – прошипела Молли.

– Ребенка не будет. И вообще, давай решать проблемы по мере их поступления. Не стоит искать их заранее, – сухо посоветовал Леандро.

– Знаешь что? Больше всего я хочу, чтобы ты убрался. Сейчас же!

Именно в этот момент дверь в спальню открылась и в дверях показалась широкая, крепкая фигура Джеза. Сердитыми голубыми глазами он оглядел Молли и Леандро.