— Заткнись! — оборвал его доктор. — Это не больно, девочка. Заснешь и проснешься через десять циклиний. Но вот где — этого я уже не знаю.

И я протянулаему руку.

Два укола — один в вену, второй — в ладонь. Болезненный. Микрочип, пояснил доктор. На нем — моя новая личность, новая информация. Какая именно, доктор не знал. Я уставилась на маленькую ранку, чувствуя, как закружилась голова. Линии на ладони расплывались, переплетаясь в одну. Усмехнулась, вспомнив, старую гадалку в расписном платке и цветастом платье, что обещала долгую жизнь и три брака. Два коротких, словно звуки от револьверных выстрелов, а вот третий — счастливый, на всю жизнь. Меня это позабавило. Какая из меня жена?! Да и "казенного дома" на планете Рагхи цыганкане разглядела, как и корпорацию "Галактика".

Под негромкие разговоры и смешки охраны "может, все‑таки пристрелим?" откинулась на полку. Закрыла глаза. С каждой долей циклиды, с каждым вздохом накатывала сонливость. Мне стало все равно, дождусь ли капитана и очнусь ли после укола. Я проваливалась в черную дыру безразличия. Наконец, она победила, поглотила, затем утащила в небытие и темноту.

Но — нет! Оказалось, В ней были цветные сны, и глотки свежего воздуха, и вжимающее в ложе ускорение взлета. Меня опять куда‑то несли. Я попыталась проснуться, открыть глаза. Понять, наконец, где я нахожусь. Не смогла. Сон, цепкий противник, нападал вновь и вновь, пока не уволок в свое логово, где развлекал калейдоскопом картинок из прошлого, перемешанных с переживаниями настоящего. Чего только в них не было!

Следующий раз пыталась проснуться от вибрации, что трепала мое тело, но так и не смогла разбудить окончательно. За ней — выход в надпространство, после чего я спала уже спокойнее. Снилось что‑то яркое, хорошее, а когда пришла в себя, меня окружали голоса. Женские — визгливые, смешливые, ссорящиеся, спорящие. Это… Это— ни с чем несравнимое, великолепное ощущение! Неужели я— не в одиночной камере?! Ведь говорили… рядом и, кажется, обо мне!

— Глянь‑ка, наша красотка пошевелилась. Ну ты и горазда спать! — над головой раздался смешок. У говорящей был низкий, глубокий голос. А вот у защитницы — тонкий, почти детский голосок:

— Отстань от нее, Ма — Зани, и руки убери!

В этот момент я почувствовала толчок в бок. Захотелось встать и разораться, но не смогла пошевелиться. Тело все еще прибывало в глубоком анабиозе.

— Не все такие здоровенные баргхи, как ты! — продолжала девушка. — Кто знает, что ей вкололи? Реакция организма на эти лекарства непредсказуема. К тому же ей порядком досталось!

Кажется, вокруг меня назревал скандал.

— Как ты меня назвала? Бархой?! — заорала первая. — Ты, зеленая тварь?!

Ну и пусть все поругались, но видят Темные Боги Рагхи, как я рада этой перепалке!

Открыла глаза. Попыталась сесть, но не смогла. Голова кружилась, разноцветным хороводом мелькали белые стены с расплывчатыми пятнами лиц. Наконец, дикий хоровод замедлился. Моя защитница права — неизвестно, что мне вкололи, но с каждой секундой становилось лучше. Я приходила в себя. Наконец, подтянула ноги, рывком села. Оглядела новую тюремную камеру. Да, именно так — это тоже была камера, но уже не одиночка, а просторная, с несколькими полками, на трех из которых лежали девушки. Еще две кровати пустовали. Вместо решеток — прозрачная стена с горящим защитным контуром.