З о я. Чего ж хочет ваша шайка?

А л л и л у я. Это вы про кого так?

З о я. А вот про общее ваше про собрание.

А л л и л у я. Ну, знаете, Зоя Денисовна, за такие слова и пострадать можно. Будь другой кто на моем месте…

З о я. Вот в том-то и дело, что вы на своем месте, а не другой.

А л л и л у я. Постановили вас уплотнить. А половина орет, чтобы и вовсе вас выселить.

З о я. Выселить? (Показывает шиш.)

А л л и л у я. Это как же понимать?

З о я. Это как шиш понимайте.

А л л и л у я. Ну, Зоя Денисовна! Я вижу — вы добром разговаривать не желаете. Только на шишах далеко не уедете. Вот чтоб мне сдохнуть, ежели я вам завтра рабочего не вселю! Посмотрим, как вы ему шиши будете крутить. Прощенья просим. (Пошел.)

З о я. Аллилуя, Аллилуйчик! Дайте справочку: почему это у вас в доме жилищного рабочего товарищества Борис Семенович Гусь-Ремонтный один занял в бельэтаже семь комнат?

А л л и л у я. Извиняюсь, Гусь квартиру по контракту взял. Заплатил восемьсот червей въездных, и дело законное. Он нам весь дом отапливает.

З о я. Простите за нескромный вопрос: а вам лично он сколько дал, чтобы квартиру у Фирсова перебить?

А л л и л у я. Вы, Зоя Денисовна, полегче, я лицо ответственное: ничего он мне не давал.

З о я. У вас во внутреннем кармане жилетки червонцы лежат серии Бэ-Эм, номера от 425 900 до 425 949 включительно. Выпуска 1922 года.

Аллилуя расстегнулся, достал деньги, побледнел.

Алле-гоп! Домком — око. Недреманное. Домком — око, а над домкомом еще око.

А л л и л у я. Вы, Зоя Денисовна, с нечистой силой знаетесь, я уж давно заметил. Вы социально опасный элемент!

З о я. Я социально опасный тому, кто мне социально опасный, а с хорошими людьми я безопасный.

А л л и л у я. Я к вам по-добрососедски пришел, как говорится, а вы мне сюрпризы строите.

З о я. А! Ну, это другое дело. Прошу садиться.

А л л и л у я  (расстроен). Мерси.

З о я. Итак: Манюшку и Мифическую личность нужно отстоять.

А л л и л у я. Верьте моей совести, Зоя Денисовна, Манюшку невозможно. Весь дом знает, что прислуга, и, стало быть, ее загонят в комнату при кухне. А Мифическую личность можно: у его документ.

З о я. Ну, ладно. Верю. На одного человека самоуплотняюсь.

А л л и л у я. А на остальные-то комнаты как же? Ведь сегодня срок истекает.

З о я. На остальные комнаты мы, прелесть моя, мы вот что сделаем. (Достает бумагу.) Нате.

А л л и л у я  (читает). «…Сим разрешается гражданке Зое Денисовне Пельц открыть показательную пошивочную мастерскую и школу…» Ого-го…

З о я. И шко-лу.

А л л и л у я. Понимаем, не маленькие… (Читает.) «…для шитья прозодежды для жен рабочих и служащих… гм… дополнительная площадь… шестнадцать саженей… при Наркомпросе». (В восхищении.) Елки-палки! Виноват. Это… это кто же вам достал?

З о я. Не все ли равно?

А л л и л у я. Это вам Гусь выправил документик. Ну, знаете, ежели бы вы не были женщиной, Зоя Денисовна, прямо б сказал, что вы гений.

З о я. Сами вы гений. Раздели меня за пять лет вчистую, а теперь — гений. Вы помните, как я жила до революции?

А л л и л у я. Нам известно ваше положение. Неужто в самом деле ателье откроете?