– В караван-сарай? – недоверчиво переспросил граф Петер.

– Э-э… – Начальник охраны взглянул на лакея, словно взывая о помощи.

– Сержант Ботари не слишком разборчив в развлечениях, сэр, – подсказал слуга.

– Да, похоже на то! – проронил граф.

Корделия вопросительно посмотрела на мужа.

– Это очень скверный район, – объяснил он. – Я и сам не пошел бы туда без охранника. А ночью прихватил бы двоих. И наверняка надел бы мундир – хоть и без знаков различия… Но, кажется, Ботари там вырос. Наверное, он видит эту клоаку другими глазами.

– Почему же там так гадко?

– Страшная нищета. В Период Изоляции там был центр города, и реконструкция пока его не коснулась. Минимальное водоснабжение, никакого электричества, полно отбросов…

– Преимущественно человеческих, – вставил граф.

– Нищета? – переспросила Корделия. – Нет электричества? Как же там работает комм-сеть?

– Разумеется, никак, – ответил Форкосиган.

– Как же там учатся дети?

– Никак.

Корделия была озадачена.

– Не понимаю. Тогда как жители находят работу?

– Немногим удается поступить в армию. Остальные главным образом паразитируют друг на друге. – Адмирал беспокойно смотрел на нее. – Разве на Колонии Бета нет нищеты?

– Нищеты? Ну, конечно, у некоторых людей денег больше, чем у других, но… не иметь комм-устройства?

Форкосиган изумленно вытаращил глаза:

– Не иметь комм – самый низкий уровень жизни, который ты можешь себе представить?

– Это же первая статья конституции. «Доступ к информации не может быть ограничен».

– Корделия… Эти люди, по сути дела, лишены доступа к пище, одежде и жилью. У них есть какие-то лохмотья, какая-то утварь, и они ютятся в лачугах, сквозь щели в стенах которых дует ветер и которые пока неэкономично ни реставрировать, ни сносить.

– Нет кондиционирования?

– Отсутствие тепла зимой куда хуже.

– Наверное. Да, ведь у вас тут довольно прохладный климат… Как же они вызывают врача, если больны или ранены?

– Врача? Если они больны, они или выздоравливают, или умирают.

– Умирают, если повезет, – уточнил граф.

– Вы не шутите? – Она переводила взгляд с мужа на свекра. – Это ужасно… Вы только подумайте, сколько талантов пропадает!

– Сомневаюсь, чтобы там скрывалось много талантов, – сухо заметил граф Петер.

– Почему? У этих людей такой же набор генов, что и у вас, – напомнила Корделия.

Старик возмущенно выпрямился.

– Вот уж это вряд ли, моя дорогая. Наша семья принадлежит к форам уже девять поколений.

Корделия подняла брови:

– Откуда вы знаете? Генсканирование известно здесь не более десяти лет.

На лицах у начальника охраны и лакея появилось какое-то неестественно чопорное выражение, но Корделию это не остановило.

– Кроме того, – рассудительно добавила она, – если вы, форы, вели хотя бы наполовину столь бурную жизнь, как та, что описана в барраярских хрониках, то на сегодняшний день у девяноста процентов жителей этой планеты должна быть кровь форов. Как знать, сколько у вас родственников по отцовской линии?

Форкосиган покусывал кончик льняной салфетки. Глаза его смеялись, но в остальном выражение лица было точь-в-точь как у лакея. Он тихо сказал: