Так рыжий лицемер закончил свою речь.

— Но, — возразил с растерянным видом король, — тебе придется меня проводить. Как я отыщу эти места? Гюстерло… Крекельборн… В жизни не слыхал таких слов! Уж не сочинил ли ты эти мудреные названия?

Подозрительность короля огорчила Рейнеке.

— Разве я так уж далеко посылаю вас, мой государь? Это же у нас во Фландрии, а не где-нибудь за границей. Но если вы сомневаетесь, то давайте спросим кого-нибудь другого… Лямпе! — позвал он зайца, но тот дрожал и не решался подойти. — Смелее! — крикнул Рейнеке. — Вас зовет сам государь. Он хочет справиться у вас, где находится Гюстерло и Крекельборн. Вам ведь это известно. Отвечайте!

Лямпе набрался храбрости и подошел.

— Я могу сказать точно, — бойко заговорил он. — Они в степи. Крекельборн, а рядом Гюстерло. Гюстерло — это роща, в которой когда-то долго скрывался известный разбойник Симон Хромой с шайкой своих отчаянных ребят. Они там чеканили фальшивые деньги. Я туда попал случайно, спасаясь от свирепого дога Рина. Наголодался я там и нахолодался!..

— Хватит! — прервал его Рейнеке. — Можете отойти в сторонку и встать вместе с другими. Государю все ясно.

Король с виноватым видом обратился к лису:

— Простите, если я сгоряча вам не поверил. Но все же вам придется проводить меня до этого места.

Рейнеке и тут не растерялся:

— Я был бы истинно счастлив, ваше величество, сопровождать вас туда, если б только имел право на эту честь. Но, увы, на мне лежит большой грех перед церковью… Однажды я помог волку Изергиму, который одно время собирался стать монахом, убежать из монастыря. Этому обжоре, видите ли, не хватало монастырского питания, хотя он там жрал, извините, за шестерых! Он вечно хныкал, жаловался на голод и действительно отощал и стал прихварывать. Я пожалел его и помог ему убежать. За это папа римский отлучил меня от церкви. Вот я и решил, если вы позволите, завтра утром отправиться в Рим на богомолье и вымолить себе там отпущение грехов. После этого, ваше величество, я мог бы с чистой совестью сопровождать вас куда угодно. А пока что вам не подобает брать меня в спутники. Скажут: «Как, король снова водится с Рейнеке, которого он сам собирался повесить и которого папа римский отлучил от церкви?!» Согласитесь, мой государь, что я прав.

— Это верно! — согласился король. — Мне действительно неудобно идти с тобой. Лямпе или кто-нибудь другой проводит меня. А твое намерение отмолить свои грехи я считаю весьма похвальным и даю тебе отпуск — отправляйся с богом!

Так Рейнеке снова оказался в милости короля. Король поднялся на высокую скалу и, обратясь ко всему собранию с приказом соблюдать тишину, произнес такую речь:

— Слушайте внимательно, звери и птицы, бедняки и богачи, великие и малые! Слушайте, мои бароны, мои придворные и все мои слуги! Отныне Рейнеке находится под моей защитой. Мы собирались его повесить, но он открыл нам такую тайну, что я поверил ему и вернул ему свою милость. Королева, супруга моя, тоже просила его простить. Я помирился с Рейнеке, даровал ему жизнь и снова к нему расположен. Вам же всем я объявляю: вы обязаны под страхом смерти оказывать Рейнеке, жене и детям его все надлежащие почести. Жалоб на лиса я больше слушать не буду: все, что он прежде совершал дурного, прощено. Что же касается будущего, то я верю в его исправление. Завтра утром он возьмет котомку и посох и отбудет на богомолье в Рим, а оттуда за море, в Святую землю