— Да я и не удивляюсь, — пожал я плечами. — Я даже знаю, что информация — это тоже деньги.

— Справедливо, — закивал Мантиз капюшоном. — Нам, ростовщикам, нужно всегда держать нос по ветру. Мы живем вдалеке от Швабсонии, но слухи приходят и к нам. Так о какой сумме идет речь? Думаю, о крупной. Я не льщу себя мыслью, что вы искали именно меня, но вы же не случайно оказались около моего дома?

— Искал черную жабу, но понял, что могу обойтись и коричневой.

— Вы понимаете значение цветов? — удивился ростовщик.

— Ну, господин Мантиз, — покачал я головой. — Символ ростовщиков общеизвестен, а догадаться по цвету, кто из них самый богатый, может даже ребенок.

— Дело не только в богатстве, — горделиво вскинул голову-капюшон ростовщик. — Инсекты занимаются денежными операциями несколько поколений.

— А есть белые жабы? — поинтересовался я. — Ни разу их не встречал. Впрочем, черных тоже.

— Белых нет. Считается, что любой желающий потенциально имеет белый цвет. Ростовщик начинает сразу с желтой. А черные существуют, но кто они, мне неизвестны, — вздохнул ростовщик.

Наверное, ему хотелось заполучить на вывеску черный цвет. Было бы, какое-никакое продвижение. А так, живи себе всю жизнь под коричневой жабой и, никакого тебе карьерного роста. Обидно.

— А кто вам мешает покрасить ваш символ в черный цвет? — предложил я, сдерживая улыбку. — Купите черную краску — и все.

— Не положено, — вздохнул Мантиз. — В вышестоящий цвет могут произвести лишь вышестоящие. Кто будет производить дом Инсекта в черную жабу, если никто не видел «черных» ростовщиков? Мой отец, дед и прадеды были «коричневыми».

Ростовщик призадумался на несколько секунд, но потом решительно помахал лапками:

— Значит, сумма вклада не менее ста талеров?

— Ох, господин Мантиз, — покачал я головой. — Если бы речь шла о такой малости, как сто талеров, разве бы я стал искать ростовщика вашего уровня? Я обошелся бы цветом пониже. Сумма значительно выше — пять тысяч талеров серебром и полсотни золотых монет.

Господин Мантиз подскочил в кресле. Я испугался — не пробил бы потолок. Все-таки, рост ярда три, не меньше. Но ростовщик взял себя в руки. Причем, в самом прямом смысле — ухватил двусоставными конечностями огромную голову. Образумив свои непокорные члены, он уточнил:

— Стало быть, у вас в наличии триста пятьдесят фунтов серебра и почти сорок фунтов золота?

— Может меньше, может больше. Откровенно говоря, я не взвешивал монеты. И даже, — опередил я очередной вопрос, — не сортировал их по качеству. Возможно, попадутся и фальшивые. Ну, вы человек опытный — разберетесь.

— Странно, мне почему-то никто не доложил о прибытии в город обоза с охраной, — пробормотал Мантиз себе под нос. Потом пояснил: — Мне нужно быть в курсе, появится ли в Урштадте купеческий караван, отряд солдат с обозом. Купцы, как правило, имеют наличные деньги, но их всегда не хватает. У них еще есть и приказчики, слуги. Местные владетели — даже герцог, порой рассылают обозы по городам закупать провизию, а мало ли что может оказаться в мешках у солдат!

— Ваши люди должны подсказать, к кому обращаться за ссудой? — усмехнулся я.