– А? Да, нет, Саша. Просто разговариваем вот с Акимовым про рабочего этого, Рогова. Ты как? Тебя не наказали за этот случай?

– Наказали! – буркнул недовольно прораб. – У нас любят крайних находить. Случилось ЧП! И если никого не наказали, то значит ЧП не разбиралось и меры не приняты. А все к тому и свелось, что найти человека, которого можно наказать. Начальника участка нельзя, он блатной, у него тесть в главке работает, главный инженер у нас тоже неприкасаемый. Один только я под все удары попадаю.

– Ладно тебе, Сашка, – Берзин положил руку на плечо прораба. – Я там с начальством поговорю, с московскими своими обсужу. Отстоим тебя. Ты-то тут при чем? Человек в нерабочее время вышел прогуляться и упал в воду. Он ведь не пил, этот Рогов?

– А кто его знает, – отмахнулся прораб, и Берзин еле сдержался, чтобы не вытаращить удивленно глаза. Вот это поворот.

– Слушай, ты чего? – Берзин понизил голос. – Знаешь чего-то? Так ты скажи, пока время есть. Если Рогов сам был виноват, так это же дело-то другое. Ты ведь себе карьеру в хорошей компании рушишь, тебе это зачем!

– А что, правда сможете слово замолвить за меня? – вопросом на вопрос ответил Кислицин.

– Санек, ты меня знаешь! – заверил Берзин, хотя прораб его в этом качестве знать не мог. Но главным было применить нужные интонации в голосе. – Я не вру, и я свое слово держу.

– Знаете, что я вам скажу, Игорь Иванович, – Кислицин взял Берзина за рукав и потянул в сторону от людей. – Я вот все думаю, думаю о Рогове. А не из-за бабы ли у них там все произошло.

– Из-за какой? – насторожился Берзин.

– Да вон, – прораб кивнул неприязненно головой в сторону женщин, стоявших особняком. – Катька Сташко из столовой. Она многим голову морочит. Красивая, стерва, вот и набивает себе цену. А из-за нее мужики дерутся.

– Рогов из-за нее дрался с кем-то?

– Не знаю, но мог вполне. Он был парень горячий, задиристый. И Катьку клеить пытался. Я видел, как он за ней следит. Куда пошла, с кем. Прямо сох по ней, только виду не подавал.

Вот это я проворонил ситуацию, думал Берзин, идя в сторону женщин. Тут такие интриги, просто тайны мадридского двора, а я ни сном ни духом. Надо к этой Сташко подобраться. Нормировщицы сразу увидели инспектора, который двигался в их направлении. Ленка успела первой, тряхнув подолом широкой и не очень длинной юбки. Берзин сделал страшное и решительное лицо оперного героя-любовника, перешагивающего через все преграды на пути к любимой. Сорвав по пути с маленькой клумбы возле женского общежития какой-то невзрачный цветок, он взял его в зубы, как берут розу, танцуя танго.

– Музыку, музыку, – зашикали женщины возле музыкального центра.

Там засуетился кто-то из организаторов музыки для вечеринки, и вот воздух страстно разорвали звуки аргентинского танго. Ленка танцевала так себе. Это Берзин понял почти сразу. Но зато она не мешала ему вести ее в танце и компенсировала свое слабое умение излишней страстностью. Она позволяла крутить и вертеть себя, она так страстно откидывала голову, когда Берзин бросал ее спиной на руку. Восторг у публики был полный! Потом Берзину пришлось танцевать фокстрот с другой партнершей. Он заметил, что молодежь заскучала и начала расходиться. Он увидел спину Пустового, который двинулся в сторону складов и ограждения площадки. Он исчез быстро и, как показалось Берзину, поспешно.