В силу этих субъективных причин недолюбливал Николай Дементьевич Катю Сташко. Не нравилась она ему тем, что в голове у девушки было все, что угодно, кроме ее дела, ее профессии. И ничем ее шеф-повар так и не смог переубедить, переделать, настроить на профессию. И умела ведь готовить, теорию знала, но вот получалось у нее все постное, без души, без изюминки. А этого Николай Дементьевич не любил.

И когда к повару пришли из дирекции и предложили отпустить Сташко в новую столовую на другом участке, Николай Дементьевич даже смутился. А потом он признался, что ему стыдно отдавать такого работника. Что там скажут, что он от нее избавился, так ничему и не научив. На это ему ответили, что в новой столовой и знать никто не будет, что Сташко работала здесь, в его столовой. А чтобы все получилось правильно, то предложили Николаю Дементьевичу отправить Сташко в город, для выбора овощей. А уж там с ней поговорят, и она согласится, и ему не надо будет с непослушной девицей спорить и стыдить ее. А уж кто если и спросит, то пусть и отвечает, что написала заявление Сташко и уволилась. А куда, мол, не знаете. Николай Дементьевич согласился, внутренне испытывая неудобство. Однако задание он свое по поводу поездки в город Сташко дал твердо.

Екатерина села в машину, которую выделили из дирекции, вместе с девчонками из ПТО. До самого КПП все весело болтали и мечтали, как первым делом купят мороженое, а все дела потом. На КПП, когда шлагбаум еще не поднялся, из окна высунулся веснушчатый паренек и звонко свистнул.

– Эй, хохотушки! Кто из вас Катька Сташко?

– Я тебе не Катька, свистун, – засмеялась Сташко. – Чего хотел?

– К телефону иди, – отозвалась рыжая голова и исчезла в окне.

Делать было нечего, Сташко вышла и двинулась к домику охраны. Водитель свернул и поставил свою машину возле забора, пропуская другие машины на мост и с моста. Сташко вошла в дежурку, ей кивнули на соседнюю комнату. Уже начиная подозревать нехорошее, она вошла туда, и дверь за ее спиной сразу же закрылась.

– Екатерина Сташко, вы арестованы! – тихо, но твердо произнес голос сбоку.

Девушка повернулась, побледнев. Двое мужчин взяли ее руки, подняли на уровне пояса и старательно застегнули на них наручники. Набросив на ее руки платок, девушку вывели через заднюю дверь, посадили в машину с затемненными стеклами. Возле шлагбаума из окна снова высунулась рыжая голова. Паренек шмыгнул задорно носом и снова свистнул так, что с крыши с шумом поднялась вся стая воробьев.

– Э-э, хохотушки! – крикнул рыжий парень. – Двигайте. Сташко с вами не поедет. К ней сестра приехала из дома.

С Аркадием Пустовым поступили намного проще, не церемонясь. Отчасти из-за того, что понимали, настоящий Аркадий Пустовой сейчас лежит в коме, и неизвестно, выживет ли он вообще. Поэтому самозванцу просто незаметно в столовой всыпали в пищу сильный, но не особо опасный препарат, усиливающий перистальтику кишечника. Просидев первую половину дня в туалете и так и не попав на смену, Пустовой вынужден был сослаться на болезнь и отправиться в медпункт.