– Открыто! – заорала я во все горло, не отрываясь от своего занятия.

Послышались шаги.

– Витек, ваш чай на самом дне багажника, – не оборачиваясь, проинформировала я кузена, прежде чем до меня дошло, что топала не одна пара ног.

Приколотив последний гвоздь, я задом сползла с дивана и обернулась. Двое незнакомых мужчин, на вид не опасных.

– О, Панове, вы к кому?

– К пани Иоанне Хмелевской. И мы услышали нечто вроде разрешения войти.

– Да, я Хмелевская. А в чем дело?

Тут они привычным жестом одновременно извлекли из карманов удостоверения, ну в точности как в американских фильмах.

– Полиция…

Не передать, как я обрадовалась. Полицию, а прежде милицию, я люблю всей душой, общение с ней всегда делало мою жизнь интересней. Так что и этих стражей порядка я встретила приветливо и пригласила их в ту часть дома, которая у меня именуется салоном. Из кухни я прихватила сумочку.

– Вам небось надо предъявить документы?

– Не обязательно, – ответил один. – Вас и так все знают в лицо.

Холера! Если меня узнают по такому лицу, каким видят его в данный момент, то я просто обязана утопиться еще сегодня до наступления ночи. Проехала около двух с половиной тысяч километров почти без остановок, голова не вымыта, даже парик не напялен, никакого макияжа, устала как черт и наверняка выгляжу точно престарелый упырь. Впрочем, никто их не звал, а я, в конце концов, не собираюсь участвовать в конкурсе красоты.

– Езус-Мария! Сколько у пани кошек! – вырвалось у второго полицейского.

И этих принесло! Почуяли, что я вернулась, и появились раньше обычного времени. Штук десять кошек сидели на террасе. Надо бы их угостить по случаю приезда чем-нибудь вкусненьким, ну да ладно, потерпят, не похоже, что они тут без меня помирали с голоду.

– Это дикие кошки, – объяснила я. – Сейчас мода на диких кошек. Я их кормлю и вообще проявляю заботу и внимание. А они, обвыкшись, пытаются проникнуть в дом, но этот фокус не пройдет. Дикие кошки любят жить в домах, но одни, без хозяев. Вот и эти предпочли бы меня изгнать в кусты на участке. Но ничего, живем мы дружно:

– А когда вы уезжаете?..

– Их кормит моя родственница. Они уже к ней привыкли.

– Люблю кошек, – признался первый полицейский. – Умные и самостоятельные звери. Вы разрешите записать нашу беседу?

Я изумленно посмотрела на него:

– Неужели Панове пришли допрашивать меня? Ну да, не интервью же брать. Интервью полиции ни к чему. А к микрофонам я привыкла, записывайте. Говорите же, в чем дело?

Тот, что повыше, похоже, был и старше по званию. Я не преминула поинтересоваться. Они оказались комиссаром и аспирантом – никак не привыкну к этим новым званиям в полиции – что соответствует прежним поручику и старшему сержанту. Фамилии мне тоже сообщили, только попросили не упоминать их в моей писанине.

Тут я уже едва не подпрыгивала от любопытства.

Видя мое состояние, поручик, то есть комиссар, пояснил:

– Это не официальный допрос, а нечто вроде неформальной беседы. Если откровенно, сам не знаю, как точно назвать наш разговор. Нам надо снять показания… Видите ли, вы оказались свидетелем…