Он сам, если меня не обманывает зрение расположился на самом берегу, в надежде выискать бухту понадежнее. Видимо барк действительно хорошо потрепало, если уж капитан не решается довести его в ближайший порт. Барк слегка накренился, видимо течь сильная, если наш корабль готов завалиться на бок.

С каждым шагом в голове гулко проносится эхо тревожного колокола. Определенно последствия удара головой, не самые приятные.

-…Мать твою Ефим! Я тебе что говорил?! А? Я тебя спрашиваю?!

Не доходя до капитана саженей двадцать, увидел такую картину: стоит молодой матрос, нервно теребящий свой платок, а возле него капитан. Злой голос капитана и виноватое лицо матроса явно говорили о том, что произошел какой-то инцидент, явно не из приятных.

-Дык откуда я знал, ваша милость?

-Что ты не знал? Что углы на сундуках надо прикрыть?! Тогда тебе нечего делать на моем корабле! Пошел вон собака!– казалось еще немного и капитана хватит кондрашка, как в народе называют эпилептический удар.

-Но…

-Это еще Его Высочество не знает! Иначе точно на рее вздернет! Пошел вон с глаз моих долой!

Матрос понуро направился прочь от взбешенного капитана Миронова, тот же остался стоять на месте, о чем-то усиленно думая. Мое приближение он явно не видел, да и как увидишь, если я иду со спины?

-Капитан что случилось?– спрашиваю тридцатилетнего Миронова.

По спине капитана барка пробежала едва заметная судорога. Медленно, словно приговоренный к смерти он повернулся ко мне, на лице красные пятна, под глазами синие мешки, видимо он вовсе не ложился спать.

-Ваше Высочество,– кланяется он.

-Ну же, Дмитрий, говори, что случилось такого, из-за чего ты чуть бедного матроса на тот свет не отправил?– улыбаюсь капитану, все же тошнота и головная боль постепенно проходят, странно конечно, что так быстро. Но жаловаться на сие глупо, так что вместе с уходящими личными неприятностями понемногу возвращается хорошее настроение.

-Во время шторма, посол Его Величества, государя-батюшки Петр Алексеевич Толстой ударился об один из углов стоящий в его каюте сундуков…

-И?– слегка сжимается сердце от плохого предчувствия.

-Он умер,– коротко, по-военному отвечает Дмитрий, смотря мне в глаза.

-Мне надо осмотреть его каюту, и сундук, конечно же, о который он ударился.

-Сию секунду!– облегченно выдыхает капитан.

Да, увы, как не жаль замечательного человека, но и такое может быть, сам чуть богу душу не отдал, так что вариант со смертью от сундука, как бы нелепо это не звучало все же можно рассмотреть, да и лгать капитану мне не с руки. Но как бы то ни было, видимость расследования надо провести.

После осмотра «оружия убийства» мы вместе с капитаном Мироновым отправились обратно на берег, куда уже переправили все вещи дипломатической миссии. В том числе семь небольших сундучков с золотой монетой и один с драгоценными камнями. Конечно для обычной поездки этих денег слишком много, но государь так же требовал нанимать мастеров и офицеров на службу в Россию, а если повезет, то и заложить на какой-нибудь верфи фрегат-другой.

Однако сейчас, когда получается, что во главе сильно сократившегося посольства остался я один, в силу случившегося несчастья, то мне все карты в руки. Да и сам Петр говорил о том, что я могу посещать те страны, которые считаю нужным, вот только вопрос что мне делать дальше? В распоряжении вместо трех кораблей остался всего лишь один, да и тот никуда не годен, по крайней мере, в ближайшем времени. А вот его то мне терять ни в коем случае нельзя, необходимо как можно скорее попасть обратно в Россию.