Двадцать восьмого ноября Авигдор Маратович прибыл (в теле президента) в Кремль рано, к восьми часам утра, и до десяти разбирался с докладами начальников подразделений, которые подчинялись ему напрямую: личной охраны, администрации, Росгвардии, МВД и Совбеза. Убедился, что дела движутся ни шатко ни валко, но всё-таки есть надежда с помощью последнего совещания решить главную задачу — подчинения ФСБ. После этого можно было вплотную заняться самым неудобным противником — сверхсекретным отрядом «Призрак» с его параноромальными солдатами, чтобы окончательно установить в России «власть демократии» западного образца.

— А потом мы разделим страну на одиннадцать кластеров, — пробормотал Авигдор Маратович вслух, озвучивая идею своих предшественников — бывшего министра финансов Кудрина и вице-премьера Хуснуллина, почти полного тёзки (по фамилии), раздробить Россию на куски и потихоньку скормить олигархам. — И наконец-то заживём спокойно.

В десять тридцать начали прибывать в Сенатский дворец участники Совета безопасности.

Как и ожидалось, собрались все, кроме директора ФСБ, начальника Следкома и министра обороны. Все прибывшие уже были зомбированы Хусруллиным в ходе личных встреч и вели себя соответственно, как засыпающие на ходу люди. Обычно в кулуарах дворца слышались голоса десятков собравшихся, включая журналистов и сотрудников безопасности, шутки и смех, но сегодня повсюду стояла тишина. Запрограммированным было не до шуток, да и психотронные разряды не давали облучённым воспринимать действительность адекватно, воздействуя на психику, поэтому встреча самых высших фигур российской власти напоминала съезд похоронного общества «Мемориал».

Хусруллин подумал об этом мимолётно, решив после совещания поговорить с создателями зомбера о более тонком воздействии пси-излучения на людей, чтобы их поведение не бросалось в глаза.

Совещание началось в четверть двенадцатого — ждали опаздывающего министра обороны. Когда вместе с ним в зал заседаний вошел директор ФСБ, обрадованный президент чуть ли не заплясал на месте. Честно говоря, он сомневался в способностях Слоневского работать качественно, однако, как оказалось, тому удалось совершить подвиг и запулить в головы главных идейных противников Хусруллина пси-закладки.

Тот едва удержался, чтобы не броситься к генералам и заключить их в объятия, как это делал президент Ельцин, лобызая зарубежных гостей.

— Рад вас лицезреть, Павел Романович, Иван Егорович, мы уже не надеялись, что присоединитесь к нам.

— Дела, — сухо ответил министр, уклонившись от рукопожатия под видом борьбы с ковидом. Козодоев просто кивнул, не приближаясь к президенту. — Надеюсь, мы недолго будем совещаться?

— Совсем недолго, только решим одну задачку.

Министр кивнул и сел не на своё обычное место по правую руку от президента, а с краю стола, ближе к двери. Козодоев занял стул рядом. Впрочем, возбуждённый их появлением Хусруллин не обратил на это внимания.

— Господа… э-э, товарищи, начинаем.

Клипса смарта в ухе Хусруллина издала покашливание: так был настроен вызов мобильного.