Наконец ставит ногу на пол и проходит ещё метров пятнадцать вперёд. Потом останавливается. Открыв рот, что-то хрипит. Выглядит всё это так себе. Очень хочется прямо сейчас открыть огонь. Заставляю себя ждать. Возможно у неё всё-таки получится что-то сказать.
— Не надо.
Она всё-таки выдавливает из себя слова, заставив меня поражённо поднять брови. Такого поворота я не ожидал. И о чём она? Что не надо? Убивать «ледяных», которые на нас бросаются?
— Эволюция. Я. Новая…
Дальше слышится непонятный хрип — разобрать слова не получается. «Эволюция»? Это она всерьёз? Если да, то я бы поспорил — внешний вид никак не тянет на существо, стоящее выше человека в эволюционной цепочке.
— Опыты. Успешный. Разум.
Она, похоже, постепенно приноравливается — слова звучат всё более разборчиво. Момент раздумываю, а потом решаю ответить.
— Чего именно ты хочешь? Сохранить свою жизнь?
Открывает и закрывает рот. Снова выдаёт слова.
— Я всё. Все. Контроль. Не всегда. Уходите.
Какое-то время раздумываю. Как там писал в своём дневнике Энтони? «Новая форма жизни»? Если совместить эту фразу с последними словами девушки, что стоит перед нами, выходит мы сейчас общаемся не с Виолеттой. А с той самой бактерией под номером семнадцать. Твою же, сука, дивизию. Она не просто захватила тело, но ещё и сформировала собственный разум.
Унимаю мысли, которые понеслись вдаль. «Все»? То есть бактерия держит под своим управлением всех инфицированных? Но почему тогда на нас не бросили каждого человека, что был в сто двадцатом секторе? Ведь противник знал, где мы находимся. Но нас не преследовали и не нападали. Пыталась продемонстрировать своё дружелюбие? Зачем тогда атаковала изначально?
Идея о том, что можно наладить контакт с разумной бактерией, на момент кажется привлекательной. Но потом я вспоминаю всех жителей сектора. Пусть они были нулёвками со стёртой памятью, но тем не менее, это живые люди. И могу поспорить, если мы снимем шлемы, то пощады тоже не будет. Если «семнадцатая» вообще способна контролировать процесс заражения.
Молча опускаю ствол автомата и жму на спусковой крючок. Грохает выстрел и девушка валится на пол с разбитым пулей коленом. Что-то пытается сказать, подняв руку, но я уже стреляю повторно. Теперь неработоспособна и вторая нога. Тянет вперёд руки и рявкает дробовик Цнары — картечь бьёт по правой конечности. Я разношу локоть левой руки. Решив попробовать, вгоняю пулю в голову, но, как и раньше, это не срабатывает. Единственное — перестаёт пытаться говорить. Видимо для этого, головной мозг всё-таки требуется. Ладно, пусть валяется на полу, как и все остальные.
— Может надо было поговорить?
Снова Анто. И опять с каким-то странным вопросом. Оглядываясь по сторонам, выдаю ответ.
— О чём? Как хорошо слиться с коллективным разумом, заодно сдохнув? Собери уже мысли в кучу, боец! Выдвигаемся.
Пересекаем холл. Впечатления после беседы с «новым разумом» смешанные. С одной стороны мы прострелили конечности мёртвой женщины, чьё тело захватила какая-то непонятная дрянь. А с другой, эта хреновина точно располагает каким-то уровнем интеллекта, раз смогла завязать разговор.