Ни окриков, ни выстрелов в спину, ни топота погони. Зашибись! Полная беспечность, абсолютная. Или что-то еще, то, о чем никто не поставил меня в известность.

Как бы то ни было, сдаваться я не хотел. Упрямство гнало вперед.

– Пока, дедуля! – бросил я на ходу.

– До скорой встречи… внучок, – прошамкал старик-охранник.

Его слова не показались мне странными, не заставили задуматься.

Итак, я был на свободе. Ноги сами повели меня по утоптанной тропе. В душе зародилась надежда, что она выведет к нормальным людям, которые предоставят пищу и кров, вызовут наших с базы. Прилетит вертолет или приедет повозка с рогачами. Неважно, согласен на любой транспорт. Лишь бы побыстрее. Усядусь, свалю отсюда к такой-то матери, чтобы никогда не возвращаться.

В эту минуту я был готов простить и Гидроперита, и закадычного дружка Леху, бросивших меня на поле боя. Кто знает, может, и сам бы поступил так, оказавшись на их месте. Видимо, суворовское «сам погибай, а товарища выручай» плохо прижилось в нашем веке. Ничего не поделаешь, прогресс. Теперь в моде другое – каждый сам за себя. Так и живем. На проблемы соседа внимания не обращаем, а когда у самого загорится, запылает – кричим «караул» и надеемся на подмогу. А откуда ж ей взяться?

Дорога уводила меня все дальше и дальше. Вершины деревьев заслонили лагерь диких, я поднялся на холм и не увидел характерных столбиков дыма. Все хорошо, прекрасная маркиза, за исключеньем… Но что это?.. Я был готов отдать руку на отсеченье, что шел только прямо, никуда не сворачивал, но по непонятной причине снова вышел из леса прямиком к частоколу вокруг поселения изгоев. Я сразу узнал его, и сердце тревожно сжалось.

Вот и дедок, он смотрел на меня с усмешкой. Приветственно поднял руку и пригласил внутрь:

– Заходи, милай!

Как и все дикие, старик был мутантом, причем изменения сказались на его внешности. Понятно, почему такие, как он, имели свои счеты с АТРИ. Теперь у меня было больше времени, чтобы разглядеть охранника. Я вздрогнул. Наверняка его тип уродства имел научное название, описывался в литературе. Дедок был человеком-крысой. Его лицо, покрытое мерзкой серой шерсткой, вытянулось вперед, под кнопкой носа пучком торчали усы-антенны. Сними он штаны, я бы не удивился, увидев длинный тонкий хвост.

До сей поры большинство виденных мною изгоев выглядели почти нормально, во всяком случае, на первый взгляд. И у Туза, и у Жреца внешность вполне укладывалась в определенные рамки. Не красавцы, но и не уроды. Даже Фишка при некоторой конспирации мог сойти в обычном обществе за своего. А вот внешность дедка отталкивала и даже пугала, хотя я почему-то был уверен, что среди диких он самый безобидный. Такое бывает: верзила с мордой головореза на поверку может оказаться добродушным малым, готовым отдать первому встречному последнюю рубаху.

Из упрямства я снова направился в лес. На этот раз сошел с привычной тропинки и ступил на мягкий зеленый ковер травы. Немного погодя пришлось продираться сквозь густую чащу, ветки чуть не выкололи мне глаза, но все обошлось, за исключением одного – я вновь вернулся в исходную точку маршрута.