Капитан мне еще сказал, что все-таки карты отображают несколько другое время, хотя, конечно, кое-что уже и подправили, что с помощью современных лоций, что — по собственным наблюдениям. Еще меня подробно расспросили о Гибралтаре, в котором я в 1862 году провел более двух месяцев и от нечего делать исходил его вдоль и поперек; увы, англичане так и не начали ремонт моего «Самтера», так что нам пришлось его продать и перебираться в Лондон по континенту, в результате чего я в конце концов и стал капитаном моей «Алабамы».

По дороге в свою комнату я вдруг понял, что забыл о чем-то весьма важном. И вдруг меня как будто током ударило: генерал Грант пусть пьяница, но совсем не дурак, и рано или поздно или он, или кто-нибудь из его шайки задаст вопрос: а куда это запропастился адмирал Семмс? И где он, кстати, пропадал все это время? Тем более что на их регулярных пьянках я отметился всего лишь два или три раза.

Тут я закашлялся (простыл позавчера, даже странно — тепло, солнечно, а я болею), и решение пришло само собой.

Через пятнадцать минут я уже вошел в излюбленное логово делегации САСШ. Как обычно в это время, на столах уже храпели двое из собутыльников генерала Гранта, а сам он и большинство других в очередной раз опорожняли рюмки вместе с русскими. Но меня поразило, что взгляд у русских был цепким и почти трезвым, так что мне даже стало стыдно за соотечественников.

«Впрочем, — подумал я, — уже с 1861 года янки мне совсем не соотечественники, и даже после 1865 года я в душе так и не смирился с оккупацией Юга Севером. А посади на их место хиллбилли из Кентукки или Теннеси, я бы еще посмотрел, кто кого бы перепил…»

— Адмирал, где вы были? — воскликнул изгибающийся, как турецкая сабля, генерал Грант, находящийся сейчас в таком состоянии, что он хотя бы узнавал в лицо присутствующих. — К-как говорят наши русские друзья, вам полагается штрафная рюмка!

«Да, — подумал я, — завтра в море, а мне сегодня, чувствуется, трезвым уйти не дадут».

Один из русских, казалось бы, наугад взял со стола бутылку водки и налил мне стакан. И я вдруг заметил, что он мне чуть заметно подмигнул. И действительно, водка в стакане оказалась сильно разбавленная. Так вот каков секрет их трезвости! Так что я выпил этот стакан на одном дыхании. Тот же русский сразу налил мне еще один стакан.

— Вот это уже правильно, — пьяно растягивая слова, сказал генерал Грант. — Адмирал, так все же, где вы были?

— Ходил, осматривал Константинополь, — ответил я. — Замечательный город, у нас в Америке нет ничего подобного. А вот позавчера вдруг почувствовал, что приболел. И до сих пор болею, — и тут я снова непритворно раскашлялся.

— Адмирал, так нельзя, за здоровьем надо следить! — сказал Грант, кивая русскому, державшему в руках бутылку. — Выпейте еще одну чарочку. Наши русские друзья говорят, что это универсальное лекарство помогает от всех болезней.

Пришлось опять выпить рюмку, после чего уже генерал Грант налил мне еще, теперь уже настоящей водки. Но к счастью, никто никаких тостов пока не провозглашал. Кажется, когда начинают пить без тостов, дело плохо. Это уже не просто пьянство, а значительно хуже. А русские его в этом еще и поощряют!