Миллер с изумленным видом уставился на нее.
— Да-да! — горячо продолжала Саня. — Ведь она бы могла и не ехать из Москвы с этими дурацкими документами. Что мешало ей отправить их факсом? Она вас хотела увидеть, вот что!
Очевидно, Миллер не был готов к такому повороту беседы. Он сидел и молчал. Саня решила сменить тему:
— А где сейчас ваша семья?
— Мама давно умерла. Сестра удачно вышла замуж за офицера, уехала с ним на Дальний Восток… Пару раз в году она звонит мне.
Миллер взял бутылку и разлил остатки коньяка по рюмкам. Они молча выпили. Саня почувствовала, что захмелела.
— В любом случае то, из-за чего вы переживаете и мучаетесь, уже в прошлом, — сказала она. — И каждый человек, пусть даже и совершавший в своей жизни ошибки, имеет право на любовь. И вы, и Наташа, и Вероника… — «А я? — мысленно спросила она себя. — Разве я не имею права на то, чтобы меня любили?..»
— Этак мы далеко с вами зайдем, — усмехнулся Миллер. — Может, чайком угостите? Из запасов Анатолия Васильевича?
Саня засмеялась и пошла на кухню. Поставив на газ отцовский эмалированный чайник с отбитым носиком, она облокотилась на подоконник и посмотрела в окно. Она ведь всегда так и думала, что в жизни Миллера была какая-то тяжелая любовная история, которая превратила его в «фашиста». Правда, она не знала, что он презирает людей потому, что в первую очередь презирает себя.
Потом она опять переключилась на воспоминания о своем потерянном Ване. Пожалуй, в чем-то она даже перещеголяла Веронику Смысловскую! Все-таки Вероника, используя Миллера, сделала много хорошего и для него, и для его семьи. А вот она, Саня, ни о ком не заботилась… Она даже застонала, вспомнив, как в те голодные времена Ваня без всяких просьб с ее стороны брал ее продуктовые талоны и шел добывать для нее еду. Он стоял в очередях, а она в это время спокойно спала.
«Когда-нибудь ты пожалеешь», — сказал он, в очередной раз услышав от нее «пошел на фиг».
Она тогда засмеялась. Она была абсолютно уверена, что о Ване Семенове уж точно не пожалеет.
Ах, какой счастливой она могла бы стать, если бы думала тогда о ком-нибудь, кроме себя!
— Что ж вы так долго? — спросил Миллер, когда она вернулась в комнату с чайником.
— «Огненную вишню» заваривала, — пошутила она.
Он посмотрел на нее странным взглядом и дотронулся до ее руки.
— Напрасно старались. С вами я готов и так…
Вот только этого ей не хватало! Саня отскочила к двери.
— Давайте вы не будете!
— Хорошо, хорошо! Просто посидим…
Они долго пили чай, потом включили телевизор… Разговаривали о разной ерунде. Потом Саня спохватилась, что метро вот-вот закроется, и отправила Миллера домой.
Глава 13
Мобильник в сумке надрывался звонками. Наташа, нарезавшая в кухне свеклу, решила, что подходить не будет. Потом посмотрит, кто это ей звонил.
…А вдруг это Елошевич? На ходу вытирая руки посудным полотенцем, она помчалась в коридор. Чертов телефон никак не хотел доставаться, прятался среди кармашков. Пришлось вытряхнуть содержимое сумки прямо на пол.
— Алло! — крикнула она, не взглянув на дисплей.
— Наташа? — Интуиция не подвела ее: это действительно был Елошевич.