— Да. Слишком мордаха милая.

— Жека, какого хрена? Какая ещё мордаха?!

Вот что говорили богатенькие. Особенно я нравился девушкам. Ну ещё бы — высокий, красивый, уверенный в себе.

И те, и те видели во мне силу. Но бедняки — боялись за себя и последствия, а богачи — не понимали и восхищались.

И это… плохо. Я подвергаю сестру риску. Да даже если она поступит, у неё могут возникнуть проблемы сразу со всеми: бедняки будут бояться за свою шкуру, а богачи захотят проверить из чего она сделана и просто её сожрут.

Нельзя продолжать этот конфликт. Нужно быть умнее.

— Мне плевать, — прохрипел я, — Есть вопросы — задашь после экзамена.

Глаз белобрысого снова задёргался. Его мало того что унизил простолюдин, так ещё прилюдно повалял в грязи и снова начинает унижать! Он теряет весь авторитет, какой нарабатывал в Школе. Даже среди остальных проверяющих.

Которые, к слову, не спешили вмешиваться. Вот тебе и «школа для всех». Видят же, черти, что меня провоцируют, но всё равно встают на сторону коллеги.

— Сейчас — отвали. Я хочу отдохнуть, — я развернулся.

— Мусор… поганый мусор! — процедил он.

— Исчезни.

Мне плевать, что он там говорит. Я решу с ним вопрос потом, сейчас главное…

«Что это?..», — я услышал… звук разгорающегося пламени?

Готов поклясться, что слышу пламя! И… твою мать, да, я чувствую жар! Всё произошло за мгновение, но клянусь, что этот ублюдок хочет ударить меня огненным заклинанием!

«Ах ты дрянь!»

Не успею увернуться. И контратаковать тоже. Единственный способ избежать атаки и не отправиться в больничку, это…

— З̥̲̭̐ͨ̓а̠̭̋ͧм̳̍р̦ͤ…, - пространство вокруг начало рябить.

— Хэй, — нас окликнул знакомый голос, который я никак не ожидал услышать.

-------

Ежеглавная рубрика «Фактик книжку бережёт»

Эта рубрика не ежеглавная.

-------

Дополнительный факт! (Рубрика «Новиков Просветительный»)

Чувство дискомфорта, которое испытал Константин, связано с чувством «Кенопсия».

Кенопсия — чувство, возникающие при виде самых обычных людных мест, которые в текущий момент пусты. Их вид нагоняет жуть, и мозг не может связать увиденное с привычным.

В парках вы бываете утром, днём или приятным вечером. В школе не бывает тихо. Приёмная в больнице не бывает пустой. На детских площадках должны быть дети.

Верно?

Но в этот раз там никого. Пустота. Ни в парке, ни в школе, ни во дворах. Все исчезли.

Остались лишь вы. В месте, которое все покинули из-за надвигающегося ужаса, который вы начинаете испытывать.

Но бежать поздно — вы уже здесь.

Я захлопнул рот, развернулся и увидел, как тот парень с пепельными волосами держит руку Антона, вокруг которой играл нагретый воздух. Да так держит, что белобрысый вообще не может ей пошевелить. Ни на сантиметр! Словно… в камне замуровали.

— Раздел пятый, пункт первый, третий, седьмой и десятый. Ты нарушил их все, — сказал Пепельный, держа руку Антона.

Так… погоди-ка. Почему у него был другой голос?!

Я поклясться готов, что окликнул он нас совершенно другим голосом!

— Я… пф… я-я не хотел нападать! Где доказательства!? М? Как ты смеешь меня хватать?!

— Раз не хотел, то и шуруй отсюда, — он дёрнул белобрысого в сторону и тот чуть не отлетел как кукла, — И молись, чтобы никто не пожаловался, и руководство не посмотрело по камерам.