Казалось, Овод - или как там его, конструкт? - принюхивается к плывущей над горящей Землей станции. Я попытался представить себе, что случится, если Жало возникнет прямо в ее отсеках...

Овод исчез. Мгновенно и беззвучно, как у него было заведено. Просто растаял в вакууме.

- Что, не понравилось? - спросил я то ли у Ханны, то ли у пустоты. Пламя тускнело, в нем преобладали уже алые и багровые оттенки. Диск Земли - того, что было Землей - затягивало белой дымкой.

- Нет необходимости, - тихо ответила девушка. - Популяция на Эквестрии выживает. Повторная переброска на этом интервале - насколько я могу предположить - не согласована.

Огонь угас. Под нами плыл шар из пушистых облаков цвета слабого чая с молоком. На станции медленно загорались огни, словно экипаж приходил в себя после чудовищного взрыва внизу и встречи лицом к лицу с инопланетным чудовищем.

Серая пустыня под черным небом, полуразрушенный вал от горизонта до горизонта. Уже привычные по первому видению полуцилиндры эллингов, горящий огнями купол. Несколько треугольных модулей - здесь, на поверхности, эти громадины с дом размером совсем не кажутся детальками от конструктора. Убегает куда-то вдаль труба толщиной в человеческий рост.

Неспешно опускалась на посадочную площадку летающая коробка, пыхая под себя туманными струйками. От одного из зданий в ее сторону ползла другая коробка, в форме полуцилиндра и на множестве колес.

- Лунная база держалась до последнего, - заговорила Ханна, следя за посадкой. - Замолчали станции на астероидах, вышла из строя коорбитальная верфь. Без поставок с Земли замкнуть цепочки не удавалось. Электроизоляция, прокладки, редкоземы... Сопротивляться вакууму, излучению и невесомости тяжелей, чем скрестить теплицу с выгребной ямой.

Огни на треугольных модулях тускнели один за другим. Труба потемнела, выцвела, провалилась в себя. Угас и потемнел купол.

- Они оставили наружные поселения, - продолжала Ханна. - Те, что не смогли разобрать. Слишком велик риск, слишком мало запасов, чтобы тратить на ремонт. Вымерла околоземная станция, замолчал даже Лагранж. Техноканнибалы в лунных пещерах - вот все, что осталось в Солнечной системе от человечества.

Перед нами снова плыла станция. Безжизненная, темная. Я различал дыры и пробоины в обшивке, полуразрушенные модули. В центре одного из октаэдров зияла дыра с рваными краями - словно внутри взорвалось что-то мощное.

- Прошли десятки лет, - задумчиво сказала моя экскурсоводша, оглядывая останки. - И, когда население сократилось до критического уровня - они предприняли последнюю попытку. Дерзкую до неприличия.

Нечто типа коробки с воткнутой в нее трубой приблизилось к станции. Несколько раз подряд ткнулось в то, что было стыковочным узлом, отступило.

На поверхности "коробки" прорезалась щель. Люк приоткрылся, белая фигура метнулась через пропасть. Заскользила по переборке, цепляясь за что ни попадя. Вцепилась, распласталась по металлу.

Между станцией и кораблем протянулась черная нить. По-моему, космонавт без затей просто обвязал трос вокруг первого попавшегося выступа. Впрочем, не стану говорить с уверенностью - было далековато, знаете ли.