В полярный день, а временами лето было довольно жарким,  «пикникеры» расходились по бесчисленным озерам, утопавшим в кущах  лесотундровых  зарослей. Преимущественно березовый лес был вполне приличным и напоминал именно лес, а не карликовые побеги, характерные для соседнего Гаджиево с его «лунным» ландшафтом.. Купаться в озерах, прогревавшихся порой до 20 градусов, было одно удовольствие. Учитывая  их первобытную чистоту, можно было утолять жажду, не прерывая заплыва. Главным условием было не сильно заглубляться, так как прогревался  лишь поверхностный слой, не более метра. Дальше чувствовалось леденящее дыхание вечной мерзлоты. А нырнуть порой очень хотелось: тысячи комаров стремительно пикировали на спину купальщика, стоило той показаться на поверхности.  Практика подсказала особый стиль плавания - «на спине, с веткой в руке», с которым соперничал стиль «с ведомым», когда вас прикрывал плывущий чуть сзади. Недостатком  последнего считалась фатальная обреченность замыкающего в строю. С другой стороны, этот метод был на редкость хорош  для сплачивания коллектива. Любой  человек  проверялся  на  способность к самопожертвованию за считанные минуты.

Зимой на отрогах  горы Слоновки – видяевской доминанты, известной также как Пик-Ник,  резвились лыжники, воздвигнувшие со временем некое подобие подъемника, саночники и просто веселая публика, способная съехать с крутого склона на чем попало. Впрочем, лыжники преобладали. Они разъезжались стайками (по интересам) кто с ружьями, кто со снастями, а кто и просто с закуской. Всех сплачивала мысль о том, что ни в коем случае нельзя отрываться от коллектива. Из уст в уста передавались рассказы о коварных росомахах, подстерегающих одиноких путников с запахом спиртного.  Судя по тому, что от бедолаг оставались, в лучшем случае, только лыжи, росомахи, если это, конечно, были они, а не инопланетяне, становились в один ряд с тигровыми акулами и прочими людоедами. Все это добавляло остроты  тем, кому ее недоставало на службе...

Конец  лета  носил ярко выраженный грибной привкус. Разнообразных грибов в окрестных лесах была просто тьма. Как-то раз наша лодка встала  на стенд СБР (станции безобмоточного размагничивания) у острова Зеленый с твердым намерением, наконец, размагнититься фактически. Последнее слово вошло во флотский обиход с введением нового Корабельного устава 1978 г. для того, чтобы отличить реальные события от  имитации и условностей, в которых моряки откровенно погрязли. Заставить их поверить в начавшийся пожар или поступление воды можно было, по мнению теоретиков, только добавив в аварийный доклад магическое слово - фактически. Было приказано срочно организовать дополнительные занятия по укоренению новинки в корабельную лексику, и вскоре она действительно прижилась. Лично я понял, что в нашем экипаже тема усвоена, когда, принимая утренний доклад от дежурного по команде, услышал: «Товарищ капитан-лейтенант, за время моего дежурства происшествий не случилось, только баталеру в поселке морду набили… фактически!»